Бирюк В.
Зверь лютый. Книга 36. Аутодафе
Зверь лютый
Книга 36 "Аутодафе"
Часть 141 "Гори-гори твоя...".
Глава 719
-- Охренездиться. Уелбантуриться импозантно. Шитируя факом.
Обычный запас крепких выражений исчерпался. Однако и высказанное произвело на собеседника неизгладимое впечатление:
-- Э-э-э... Иване... Я в древнеееврейском... увы... По-грецки, по-латинянски... а вот...
-- Успокойся, Святополк. Это не арамейский. Это из слов другого... диковинного народа. Вели-ка сыскать того твоего знакомца, да привести ко мне.
-- Иване, тот человек... ему худа делать...
-- Не боись. Просто поговорить. Спокойно, в тепле, под рукой. Тут.
Я ткнул пальцем в церковь св.Иоанна - храм детинца града Луческа.
Мы стояли у крыльца церкви. В десяти шагах от весьма редкого для "Святой Руси" строения - виселицы. С ещё чуть покачивающимися телами трёх повешенных.
Что вообще уникально: одно из тел меньше часа назад называлось Ярославом Изяславичем и было рюриковичем, мономашичем, князем этого города. А стало изменником. И, соответственно, покойником.
Нафига ему это надо было? - Ничего не отвечает, только ножкою качает.
"Дурная голова ногам покоя не даёт" - русская народная мудрость.
Что и наблюдаем: голова - уже... А ноги ещё побалтываются.
Интересно: а "колыбель Ньютона" из них построить можно? Наглядно продемонстрировав населению преобразование разных энергий друг в друга.
Нет, не энергии живого мятежника в энергию качания его тушки. Проще: кинетической в потенциальную. И - обратно.
Пока - не. Тела не жёсткие, будут потери на деформирование. А вот когда закостенеют на морозе...
Город взят приступом. Теперь, довольно бестолково, как обычно и бывает, и особенно бестолково, как бывает обычно при нескольких разнородных отрядах в такой ситуации, происходит обдирание и ограбление, переходящие в концентрацию и сепарацию. Проще: барахло стаскивают в кучи и сортируют. Потаскуны и сепараторы нервно оглядываются на трёх-маятниковую конструкцию и вытаскивают из пазух, шапок, сапог и других укромных мест разные, утаенные для личного потребления, финтифлюшки.
Карманов в русской одежде нет. Когда один наш современник провёл зиму в русском средневековье, то первое, что он сделал по возвращению в цивилизацию - всунул руки в карманы. И ходил так три дня.
Надзирающие начальники, которым эти блямбляшки не принадлежат, а принадлежащие шеи могут, по внезапно распространившемуся всеобщему ощущению, быть украшены пеньковыми галстуками, хотя галстуков здесь нет вовсе, надзирали и начальствовали. Преимущественно - негромким хрипящим и шипящим матом. Громко и звонко... опасаются привлечения нездорового внимания. В смысле: моего или моих людей.
Аналогичным процедурам подвергались пленные бунтовщики и местные жители.
Увы, если золотую нумизму издалека видать, то понять души человеческие куда как трудоёмкее.
Среди тысячи участников мятежа следовало выявить "идеологических противников", какой бы идеологии они ни следовали, хоть бы и примитивному "а ну-ка грабану-ка". Особо виновных в пролитии крови - обезглавить.
В "Русской Правде" смертной казни нет. А вот "Кодекс Юстиниана" говорит о "праве меча" у начальника провинции.
Надо, надо, коллеги, внедрять высокие достижения греко-римской культуры. А то живём в дикости и дремучести. Мечами пользуемся, но как-то... бесправно.
Ближе к лучшим образцам мирового прогрессу! Железякой - хрясь! И - греко-римкнулся.
Просто виновных - отправить во Всеволжскую каторгу. С чадами и домочадцами. Где и "атомизировать". Дабы "худая культурная традиция" не воспроизводилась. Остальным - погрозить пальчиком.
Последнее уже исполняется. Всеми шестьюдесятью пальцами трёх повешенных.
Не знаю почему, но повешенные часто босиком. Вот как здесь. Сапоги слетели. Портянки мотать не умеют? В смысле: не умели.
Отдельно: четыре сотни взятых в плен "государевых гридней". Половина строевые, остальные - обслуга.
Формально - выполняли приказ комполка. Винить не в чем. Фактически - изменили. Воздаяние в боевых условиях - смерть.
Можно отрубить головы. Папа нынешнего князя-покойника так и сделал галичанам под Теребовлей. Типа: "охранять некому".
Я тоже так могу. Но... жалко.
"Мешан всех, которые даже городские ворота ему открыли, истязал... Руки отсек 800 человекам, головы снял 50 человекам, посадил на кол 100 человек. Невинную кровь пролил, а без никакого смысла..." - я что, польско-литовский магнат Януш Радзивил 17 в.?