Димон заорал что-то матерное, закинул за спину лук и в невероятно длинном прыжке впечатал эту тварь перчаткой прямо в морду. Она лопнула, как арбуз от выстрела дробовика, дав нам время.
Но нас ждал ещё один сюрприз.
Демон не рухнул! Его массивная рука с когтями врезалась в асфальт, раскрошила его, но удержала тушу! Гнилой Колосс был пугающе проворным — он резко рванул вверх, вставая во весь рост.
Мы на долю секунды опешили, увидев полностью отросшую ногу, а в следующий миг едва увернулись от удара цепи.
— Да сколько можно⁈ — взревел я, выпрямляясь. — Ищем ядро!
— В груди нет! — рявкнул Дэвид.
Тут кусок плоти, оторванный выстрелом Лиандры, отлетел вдаль на орка, который отбивался булавой от мелочи чуть поодаль. Мясо обволокло его, как живая смола, поглощая с ужасающей скоростью.
Он закричал, его булава дёрнулась, но через секунду воин затих, врастая в отродье. Теперь эта тварь, с мёртвым орком, торчащим из её груди, как гротескный трофей, двинулась на нас. Его руки болтались, глаза остекленели, а отродье клацало зубами, шлёпая когтями по асфальту.
— Это что за дерьмо⁈ — выдохнул я, чувствуя, как холодок пробегает по спине.
Настоящий кошмар. Милена, пробегавшая мимо, отрезала обе головы своими клинками, и побежала дальше.
В этот момент Колосс развернулся, его пустые глазницы вспыхнули ярче, и он швырнул цепь с крюками в сторону забора, где дралась Лена.
— ОСТОРОЖНО! — крикнула Лиандра, её голос перекрыл шум боя.
Лена среагировала первой. Вовремя заметила и бросилась в перекат, уходя от цепи, но крюки настигли других.
С десяток воинов — гоблины, люди, орки, были нанизаны, как мясо на шампуры. Среди них оказалась и Катя!
Цепь врезалась в ржавый забор, пригвоздив их к металлу с оглушительным лязгом. Крюк пробил бедро девушки, она заорала, её лицо исказилось от боли, но руки так и не выпустили кинжалы. Мясные отродья набросились на раненых с жуткой, почти ритуальной медлительностью, будто смакуя.
Гоблин, проткнутый крюком через грудь, дёргался в предсмертных конвульсиях. Его короткие лапы царапали воздух, рефлекторно пытаясь снять себя, но отродье вгрызлось в его шею. Оно не торопилось, зубы медленно рвали плоть, чёрная слизь смешивалась с кровью, стекая по его броне. Гоблин хрипел, его глаза закатились, а тварь продолжала жрать, её когти аккуратно вспарывали живот. Мясник, наслаждающийся работой.
Человек рядом, с перебитыми ногами, орал, его голос срывался на визг, пока два отродья терзали его. Одно вгрызлось в его бок, зубы с хрустом ломали рёбра, второе лизало кровь с его груди, прежде чем откусить кусок плоти.
Орк, нанизанный рядом, пытался отбиться булавой, его мускулы напряглись, но отродье, вставшее после удара Кати, которую оттеснили от забора, вцепилось в его лицо. Зубы медленно выгрызали его глаза, одно яблоко лопнуло с влажным звуком, а орк ревел, пока тварь жевала, её пасть двигалась с мерзким наслаждением. Их кровь текла по забору, смешиваясь с чёрной слизью, образуя лужи, в которых отражались багровые глазницы Колосса.
По моей спине пробежал холод. Они умирали ужасной смертью.
Но Катя смогла влить энергию в кинжалы и отсечь головы двум ближайшим тварям, выигрывая себе время.
Рик, с копьём в руках, вдруг что-то заорал своим и рванул к забору, за ним бросились ещё трое копейщиков.
Он вонзил копьё в грудь гоблина, пригвождённого крюком, прекращая его хрипы. Копьё вошло с хрустом, кровь брызнула, и гоблин затих. Другие копейщики добивали остальных — человек получил удар в сердце, орк — в шею, их крики смолкли, но отродья продолжали рвать тела. Наплевав на это, Рик повернулся к тварям, которые всё не кончались и волнами шли к ржавому забору, намереваясь запереть целый отряд Авалоновцев в ловушку.
Его копьё мелькнуло, насадив одно отродье, как на вертел. Он рванул оружие вверх, подбросил тварь, и с силой швырнул её через забор школы. Отродье шлёпнулось за оградой, его когти царапнули бетон, но вернуться оно уже не могло.
Другие копейщики последовали его примеру, насаживали отродья на копья и перебрасывали через забор. Одна тварь, с вырванной челюстью, дёргалась на копье, и копейщик гоблин показал удивительную силу — с рычанием зашвырнул отродье на десятки метров.
Но некоторые из них падали прямо возле Кати, с другой стороны забора.
Она хрипела от боли и рубила их. Её усиленные энергией кинжалы позволяли не подпускать их из последних сил, но чёрная кровь уже заливали руки.
— Хватит! Что вы творите, твари, не бросайте их ко мне! — орала она, отсекая очередную голову. Крюк держал её на месте, не давая освободиться.