Убит гниющий демон Забвения. 4ур G. Получено 4 ОА.
Мы не стали задерживаться, а Лена, забравшаяся на крышу автобуса, дала знак, что путь чист.
— Мелочь, — пробормотал Юки.
— Главное, чтоб стаи не было, — ответил я.
Мы двинулись дальше, пробираясь через узкий переулок, по следу трупов. Их вонь заставляла морщиться.
На стене одного чудом уцелевшего дома, виднелись следы когтей — глубокие борозды, как будто кто-то пытался вырваться. Ауриэль остановилась, коснувшись следов пальцами, её лицо стало серьёзнее.
— Недавно, — сказала она тихо. — Возможно, скоро догоним.
— Трупы свежие? — спросил я у Юки.
— Да, — ответил азиат спокойно, но глаза шарили по теням. — Главное, чтобы мы не вышли к другому отряду.
— Думаю мы не сошли с нужного пути, — ответила Лена. — Видела разорванного бластерами тухлопуза с час назад.
Мы обошли переулок, держась ближе к стенам, и вышли на площадь, где когда-то, наверное, был рынок. Теперь это была пустошь: перевёрнутые ларьки, разбросанные банки и кости, покрытые чёрной плесенью.
В центре площади зияла яма, метров пять в диаметре, заполненная той же пузырящейся слизью. От неё шёл пар, а в глубине что-то шевелилось — тёмное, извивающееся как щупальца.
Зародыш — падаль. Демон равнодушия. 10ур. Эволюционный индекс — F.
— Не подходите, — сказал я. — Не знаю, что там, но оно вроде не дёргается.
Мы обошли яму по широкой дуге, стараясь не дышать.
Через час пути наткнулись на следы боя. Это была узкая улица, зажатая между двумя рухнувшими многоэтажками. На асфальте лежали трупы G-шек — тварей всех возможных видов. Их тела были разрублены или обуглены, а вокруг растекались лужи чёрной крови, ещё не засохшей, с жирным блеском. В воздухе всё ещё висела гниль взорванного тухлопуза. Лена присела у одной лужи, коснувшись её пальцами, её лицо стало сосредоточенным.
— Недавно совсем, — сказала она, вытирая руку о штаны.
Я осмотрелся, заметил следы сапог, ведущие дальше, и отпечатки когтей — демоны пытались преследовать, но их добили.
— Значит, догоняем, — сказал я, стиснув рукоять меча.
Юки присел у одного отродья, его меч коснулся разрубленной лапы.
— Работа рыжего, — сказал он тихо. — Его клинки. И, возможно, Рика — вон там, следы копья.
Мы двинулись дальше, держась ближе к развалинам, чтобы не стать мишенью. Небо всё темнело, тучи сгущались, и ветер принёс запах дождя, смешанный с гнилью. Мы прошли ещё одну улицу, заваленную обломками, и наткнулись на новую особь.
Это была крыса, но крупнее, чем первые, с шипами на спине и пастью, полной игл. Она выскочила из канализационного люка, её когти царапнули асфальт, но топор орка не дал ей и шанса. Тварь дёрнулась и затихла.
— Похоже, скверна всё ближе, — заметила Катя.
Мы шли слишком долго, пробираясь через руины, обходя ямы и завалы. Счёт времени сбился.
Команда держалась вместе, никто не жаловался, хотя я видел, как Лена то и дело оглядывается, как будто ждёт засады.
Её было можно понять — непривычная тишина огромного города резко контрастировала с предыдущими днями на планете Тул. Создавалось ощущение, что угроза поджидает за каждым поворотом.
Каждый из нас знал, что мы идём малой группой, и, если наткнёмся на демона Е ранга — вряд ли уйдём живыми.
Но Ауриэль двигалась легко, улыбалась и не переживала. Впрочем, особой тревоги в глазах команды я не видел — скорее сосредоточенность.
Наконец, мы вышли на холм, поросший мёртвой травой. С него открывался вид на заброшенный завод, раскинувшийся внизу.
Ржавые трубы с зазубренными краями торчали в небо.
Двор был завален обломками: старыми контейнерами и покорёженными листами металла. В центре горел костёр, его пламя трещало, отбрасывая длинные тени на стены склада. Вокруг костра сидели знакомые фигуры: потрёпанные, но живые. Я узнал Милену, её мечи лежали рядом, и Макса, который размахивал руками, споря о чём-то с Лиандрой. Дэвид, как всегда, держался особняком, сидя на ящике.
— Нашли, — выдохнула Олеся, её лицо осветилось улыбкой, впервые за весь путь.
Я почувствовал, как напряжение спало.
Мы спустились с холма, хрустя гравием и обходя ржавые куски арматуры, торчащие из земли. Лиандра заметила нас первой, её глаза сузились, но уголки губ дрогнули в едва заметной улыбке. Она шагнула навстречу, её сапоги скрипнули по металлу, а хвост качнулся, как у кошки, готовой к прыжку.