На последок, я взглянул на выжившего, после удара крота, оператора. Он сидел на полу, шатаясь из стороны в сторону. Сзади, на голове было много трещин в корпусе маски. Спереди, выпуклая, прямоугольная часть, какая была у Куратора, отсутствовала. За место неё сиял один огонёк - один из двух зрительных имплантов. Я не специалист в "анатомии" скаутов, но он явно не переживёт это. Да и даже если переживёт, то обратную дорогу не осилит. У нас нет иного выбора.
- Идём. - сказал я последнему работоспособному оператору.
Он молча кивнул и последовал за мной. Внутри меня всё болело, удар скаута не прошёл даром. Однако собравшись с силами, я смог перейти на бег. Мы преодолели коридор, почти догнав остальных - они скрылись за очередным поворотом. За спиной, в коридоре послышался визг и щелчок. Времени у нас не много. Света в коридоре почти не было, пришлось продолжить быстром шагом, которым мы уже почти прошли склад. Выглядел он ужасно: почти всё завалило, а коридор по которому мы шли, частями покрывался сажей и чем-то ещё. Проходя мимо места, где была дверь в склад, благодаря единственной лампе аварийного света, я увидел, как из под кучи камней и мусора торчала рука: на ней почти не было внешнего покрытия скаутов, которое заменяет им кожу, пара пальцев отсутствовало, а остальные изгибались в неестественных положениях
У нас не было времени рассматривать тела погибших. Мы продолжили в том же темпе, иногда сбавляя его из-за моего состояние и отсутствия света в коридоре, лишь только лампа в конце коридора была нам ориентиром.
Наконец добравшись до более менее освещенного коридора, мы смогли вновь переключиться на бег. Спасительные баррикады уже у носа. Осталось совсем немного до спасения. Но тут, я краем глаза заметил, что мой попутчик оператор исчез. Обернувшись, но не остановившись, я увидел, как его тело, нанизанное на язык крота, упирается в стену. Сердце забилось ещё сильнее, когда тварь отбросила его и с визгом рванула вслед за мной. Расстояние стремительно сокращалось, а скауты за баррикадами ничего не могли сделать, пока я маячу на линии огня.
Остановиться я не мог - она будет означать смерть. Даже лечь будет трудно, крот попусту может раздавить меня. Скауты за баррикадами освободили небольшой проход, по которому можно было бы проползти. Рисково, но вариантов у меня не много. Из последних сил разбежавшись, я нырнул в этот проход, проскользив между двумя столами. В это же мгновение, как только я оказался за баррикадами, меня оттянули глубже за линию обороны. В положении лежа, я видел, как тварь напрыгнула на баррикады, пытаясь пробраться через них. Через пару секунд прозвучали многочисленные хлопки.
Поднявшись с помощью скаута, я смог лучше разглядеть эту картину: тварь лежала на баррикаде, истекая кровью и высунув язык. Чуть успокоившись, со мной заговорил скаут.
- Смотритель, двигайтесь к кпп Б-В3, там сейчас собирают всех для эвакуации.
Комбез ОТО и Римп-200 - это был Л-34.
На радостях, я положил ему руку на плечо с улыбкой, собираясь похвалить. Однако боль в животе не унималась, и он заметил это. Он что-то хотел сказать, но нас отвлекли визиг и выстрелы сзади. Обернувшись, я понял, что положение в этом направлении теперь не лучше. Кротов стало в разы больше и они уже рвутся к баррикадам под градом пуль. Л-34 подтянув меня за рукам дал ясно понять, что пора идти. Задерживаться здесь было нельзя. Пока скауты сдерживали их, мы вполне успешно вышли. Дойдя до поворота, я обернулся от шума. Баррикаду прорвали и твари уже добивали остатки защитников.
- Бежим! - крикнул я.
Л-34 и я вновь бежали к баррикадам. От таких погонь я запыхался и медлил. Сил не хватало, а боль не унималась. Мы уже подходили к очередной баррикаде. Л-34 быстро перелез через неё. Мысли путались и в один момент, я почувствовал будто бы жар в спине. Почти у самых баррикад я упал. Карабин улетел куда-то за баррикаду. Спина горела, а за спиной слышался рёв. Я не чувствовал боли, но с усилиями, я развернулся, увидев лужу крови под собой и крота. Он стоял надо мной, во всем своём ужасающем образе, с языка его стекала кровь. Крот уже занёс свой язык, что-бы последним ударом лишить меня жизни, но в тот же миг, получил в свою морду выстрел из дробовика. Тварь получила сильные ранения: её раздвоенная челюсть разлетелась, а панцирь на голове раскололся. Отступив с уже заевшим в голове визгом, она попыталась сбежать, но очередной выстрел ранил её в ногу, оставив от неё ошмёток с торчащей костью. Дальше я не успел разглядеть. Кто-то вновь оттащил меня за баррикаду,оставляя на полу шлейф из крови.