Чуствую ли я что-нибудь? Да в общем ничего особенного. Я их не знал. Они летели меня убить. И умерли. Было бы гораздо хуже, если бы умер я – я так думаю.
Похоже один живой. Скафандр пеной заклеен. Креат. Креаты почти люди, очень похожи, только рук две пары. Вторая пара растет из задницы. Ну, не совсем из задницы, но близко. Таз у них иначе устроен – верхняя пара рук и ноги, как у людей, а в верхней части таза еще руки крепятся. Немного короче верхних, но сильнее. Ну и скафандры у них, естественно, это учитывают. Считаются сильными бойцами. Так что это, скорее всего, командир абордажников – остальные-то люди.
— Иля. Вытащи дроидом креата наружу. Если в сознании, поговорить с ним надо.
Поговорить, понятно. Звука в вакууме нет. Сначала попробую по радиостанции на стандартной волне. Если не получится, то по кабелечку. Есть у меня с собой такой. Втыкаешь в любой разъем скафандра, себе и собеседнику. Ничего сложного.
Только как бы меня этот креат не прибил. Ладно, действую. Тестер у дроида убрал до лучших времен. Поставил на один манипулятор ножницы, на три – захваты. Двигаемся. От кресла его как отстегнуть? Нет, не буду от кресла его отстегивать. Вытащу вместе с креслом, прямо пристегнутым. Прохода хватает. Как же мне кресло побыстрее отсоединить?
— Ты кто, — пришел вызов на общей волне на интере.
— Я? Техник с корабля, что вы нападали. Раб, дикарь с докосмической планеты. Ваши улетели. Капитан с тобой поговорить хочет.
— Твой дроид долго возиться будет. У меня скафандр протекает. Не бойся, не наврежу, обещаю. Заходи, выйти поможешь.
— Я пошел, — сообщил я по связи Мише и, через него, капитану.
— Смотри-ка, не испугался, — сказал креат.
— Делай, что должно, и будь, что будет, — ответил я.
— Откуда такая мысль?
— Старая, с моей родины.
Я переместил дроида в конец к разбитому двигателю и реактору. Реактор, похоже, уцелел. Помог креату отстегнуться. У него были жестко зафиксированы скафандром обе ноги, левые верхняя и нижняя руки. Значит сильно повреждены. Похоже, на допинге и болевые ощущения заблокированы. Взял его за здоровую руку и аккуратно потащил в сторону люка. Креат помогал здоровой нижней рукой. Сначала вылез из люка сам.
— Сейчас вытащу креата. Для беседы с капитаном. Общая волна у него работает, — сообщил я. Почему-то на интере.
— Принято.
Вытащенный креат завис, затем закрепился ногами на обшивке.
— Я, Лора дер Тринго, креат, служила по контракту абордажником в команде вольных странников…
[Ух ты, креатка! А вольными странниками себя пираты называют.]
— …В связи с оставлением меня в безвыходном положении мой контракт автоматически закрыт.
— Я, Млит аль Карн, империя Авар, предлагаю тебе заключить контракт. Мне нужен абордажник. В основном для обучения новобранцев. Оплата, извини, минимальна. На трофеи, ежели будут, не претендую. Контракт на десять лет. Предпочел бы бессрочный, но не думаю, что ты согласишься. Условия на досрочное расторжение – стандартны, сумму оговорим.
— Десять лет не устраивает. Шесть с половиной – мне нужно будет вернуться на Креату. За это готова быть также телохранительницей. И обещать, что если мое состояние наемницы не изменится, вернусь для продолжения контракта на десятилетний срок.
— Годится. Контракт о намерениях. Окончательный текст согласуем по выходу из медкапсулы.
— Контракт.
— Иля, доставь ее срочно на летную палубу и – в медотсек. На мотоцикле. Дроида оставь. Его Миш с челноком притянет.
Я помог закрепиться Лоре на мотоцикле и мы полетели.
— Ты ведь понимаешь, что я могла тебя просто убить и умереть? — спросила Лора.
— Конечно, ведь ты боец, а я техник в допотопном скафандре. Мне повезло, — ответил я.
— Что, и не боялся?
— Почему не боялся, боялся. А потом в базе было, что креаты обещания держат. Так что еще и надеялся…
Мы замолчали. Я чувствовал, что ей больно. Старался лететь быстро, но аккуратно. На летной палубе ждал малый погрузчик. С его помощью мы быстро добрались до медкапсулы. В капсулу нужно ложиться голышом.
— Женщин у нас на корабле нет. Я же и медтехник. Могу помочь я. Можешь справиться сама.
— Помогай уж. Не думаю, что в таком виде я хоть сколько-нибудь привлекательна. А ты, как-никак, почти врач.