Со всей злостью, вонзаю острие меча в стык между серыми костяными пластинами, и наконец чувствую, как плоть поддается моим усилиям.
Мне удалось!
Дракон обиженно фыркает, чувствуя, как в его лапу вонзается маленькая иголка. Не знаю почему так вышло, может нерв какой-то задел или удалось нащупать старые шрамы, но он отвлекся от богини и перевел свой удивленный взгляд на меня.
Да, дракон удивился, увидев вторую блоху, которой удалось его ранить и в этот момент, мир вокруг меня замер.
Я видел, как его пасть медленно открывается, закрывая собой весь окружающий мир для меня. Я увидел розовую глотку, острые белые клыки размером с Уральские горы и такой же протяженностью, наверное. И внутри всего этого ужасающего зрелища, клокотала алая эфирная энергия, которая подобно пламени рвалась наружу удерживаемая лишь силой воли дракона.
В этот момент, я все понял.
Понял, что умру. Понял, что никто и не узнает о том, что мне удалось помочь богине прожить еще немного и не быть съеденной драконом. Понял, что мы не отступали, нас бросили внутри купола, и Белка умерла первой, а меня откинуло в воду.
Вот и все.
А то чувство пустоты — оно мне помогло прийти в себя и не утонуть, вот только привело к иной смерти.
Печально…
Но почему-то именно сейчас, я ни о чем не жалею.
Поэтому показываю средний палец дракону, наблюдая как обжигающая эфирная энергия устремляется в мою сторону.
Вот и все.
Глава 2
— Арти, вставай! Арти, твою мать, вставай, Старый идет!
Кто-то настойчиво толкает меня в плечо.
Мой уставший мозг с поздним зажиганием начинает воспринимать реальность вокруг меня, и она не очень хорошая.
Вообще нехорошая.
Резко открыв глаза, я молниеносно вскочил на ноги, чуть покачиваясь на ногах и пытаясь удержаться рукой за плечо Олега, стоявшего рядом со мной. Пол скользкий, а прорезиненные ботинки, которые выдают на производстве ничуть не облегчают работу.
Едва успевая рукой смахнуть оставшиеся следы сонливости со своей перемазанной грязью морды, вижу, как в нашу сторону из грузового лифта с перекошенным от злости лицом выходит низенький старичок.
Седые волосы, желтый халат, накинутый поверх дорогой рубашки, расстегнутой на груди и демонстрирующей серый пушок. Взгляд с подозрительным и надменным прищуром, который свойственен всем представителям Востока, проживающим в Империи.
Старый — так мы его называем, толстенький старичок татарин, который является главным на производстве и следит за тем, чтобы ни одна нищебродская гнида не отлынивала от работы и выполняла свою норму.
— Спите? — рычит он тихим голосом, который почему-то эхом отражается от стен огромного ангара.
Никогда не пойму, как он умудряется так делать.
— Никак нет, Стар… Александр Азимович, — быстро отвечает Олег, поправляя свою фуражку с прямым козырьком.
— Смотрите мне, — грозит пальцем Старый.
Он окидывает Олега оценивающим взглядом, затем вскользь проходится по мне, а дальше по остальным, что подняли головы отвлекаясь от работы.
— Смотрим, как же не смотреть, куда ни глянь, так везде смотрим, есть ведь на что…
Раздается шлепок, и Олег притворно отскакивает от старика потирая плечо, по которому пришелся шлепок морщинистой увесистой ладони.
Старик же восклицает:
— Ты мне тут дурачка не включай, я тебе не молодка глупая!
— Да как можно то? Они же красивые, а вы…
Олег резко прикусывает язык, не давая себе договорить. Я чувствую, как из меня пытается вырваться смешок, который быстро скрываю прижатой ко рту ладонью, делая вид, что зеваю.
Лицо старика багровеет, но он, сделав глубокий вдох, говорит:
— Так, Олег, собирайся давай.
— Куда?
Мы с парнями переглядываемся между собой с удивлением. Впервые Старый просит Олега покинуть производство, а ведь он лучший работник. Можно сказать, ему единственному позволено так общаться со стариком и не быть уволенным с работы.
Везет же.
— Топить тебя буду, как гуся бешеного! — рычит Старый. — Собирайся, кому говорю, нужен ты будешь в другом месте сегодня.
— Надолго? — спрашивает Олег, смотря на всех нас. — Парней как-то бросать…
— Ничего, справятся они как-то без своей мамки, — машет в нашу сторону старик. — Собирайся, умойся, душ прими и оденься почище. Вернусь через пол часа.
С этими словами, он, повернувшись на пятках гуськом зашагал обратно к лифту. Хоть и был одет в дорогие шмотки, но видно, что вообще не парится по поводу возможности испачкаться. Да и ходит по лужам крови и слизи так, словно с самого младенчества только так и учился ходить по земле.
— Эх, ну ничего не поделать, — вздыхает Олег, потирая руки. — Ладно, надеюсь справитесь тут как-нибудь без меня.