Когда Димке исполнилось четырнадцать, друг за другом ушли бабушка с дедушкой. Родители Вовы все взяли на себя. Димка даже жил у них какое-то время. Но еще задолго до этого число котлет на сковородке тети Лены было кратно пяти и под елкой было не два, а три подарка. И всегда что-нибудь классное…
Тепло у них было в доме. Не было этой противной жалостливости. Дядя Саша всегда подробно расспрашивал о делах, о бабушке с дедушкой. Тетя Лена неизменно с вечера наказывала обоим, что поесть завтра, когда придут из школы. Еще с первого класса они всегда после уроков шли к Вовке, если не было других дел.
Потом Димка шел домой. Дома было тягостно. Бабушка с дедушкой сдавали на глазах, и он был не в силах что-то с этим сделать. Страх скорой потери обдавал его холодом и сводил все внутри в тугой узел. Пару раз в неделю к ним забегала тетя Лена с продуктами и лекарствами. Несколько раз заходил дядя Саша. Димка позже понял, зачем. Он оформил на себя опекунство над Димкой, и бабушка с дедушкой еще при жизни подписали все документы. Но об этом узнает еще не скоро.
А пока он сообщил Вовке, что устроился на работу.
- Какая работа? Ты же школьник, - вскинулся Вовка, устремив на него пристальный взгляд.
Димка всегда испытывал внутренний трепет перед этим взглядом. Глаза у Вовки были удивительные. Темные, почти черные, они, казалось, видели то, что другим видеть было не дано. Не удивительно, что уже сейчас девчонки табуном за ним ходят.
- С четырнадцати уже можно. Меня дворником к нам взяли, - сказал Димка, - только своим не говори, шум поднимут.
- Тебе деньги нужны? – спросил Вовка.
- Нет, но я не могу у твоих на шее сидеть.
Вовка еще пару минут смотрел на него своими бездонными глазами и сказал:
- Ладно.
Утром Димка бесшумно выбрался из дома и побрел к сарайчику с метлами и лопатами. Черт, холодно как…Дверь подъезда хлопнула. Димка обернулся. На улицу, зевая, с еще закрытым левым глазом и с в раз покрасневшим от холода носом, вышел Вовка.
- Ты чего? – спросил его Димка.
- Не спится, - Вовка зябко поежился, - и где твое хозяйство?
- Здесь, - Димка отпер сарайчик.
Вовка, хмыкнув, порылся в метлах и, выбрав, наконец, самую на его взгляд пригодную, спросил:
- Ну, и где твои владения?
Такой он Вовка. Всегда он так делал. Через все Димкины неприятности шагал вместе с ним…
* * *
…Снова гул… Небытие. Невесомость.
- … Вы слышите меня?.. Вы меня слышите?..
Надо что-то сделать. Сказать что-то, чтобы отстали… Пришло ощущение век и осознание того, что их можно поднять.
- … Вы меня видите? – яркий свет хлынул в глаза, и он опять опустил веки, - вы меня слышите?.. Димка, ты меня слышишь?!..
* * *
Янка тоже стала частью его жизни, как и все они. Надо сказать, она не сильно докучала. Обожала Вовку, но к ним не лезла. Когда они сидели за уроками, она, вернувшись из школы, просачивалась тихонько к шкафу, забирала одежду и уходила в большую комнату или на кухню.
- Может, нам пустить ее? – спросил как-то Димка.
- Ничего, на кухне посидит. Там свет лучше, - когда Вовка решал, к нему было лучше не соваться.
Димка решал быстрее, но с помощью к нему не лез, знал, что бесполезно.
В дверь поскреблись, и просунулась Янкина голова.
- Чего тебе? – не поворачивая головы, спросил Вовка.
- Алгебра, - с надеждой сказала Янкина голова.
Вовка молча ткнул в Димку, тот встал.
- Пошли, - они вышли на кухню.
- А чего он злой? – спросила Янка.
- Ошибку ищет, ответ у него не сходится. Давай, что у тебя?
- Степени, - Яна с пулеметной скоростью раскрыла книги-тетрадки и протянула ручку.
Димка усмехнулся. Она никогда не пользовалась тем, что младшая. Не кривлялась и не кокетничала. Ни лишних вопросов, ни пустого любопытства. С ней было спокойно. Однажды обозначив в школе свое присутствие в ее жизни, они больше ни во что не вмешивались. Они привели ее в первый класс, и все запомнили, что у этой девочки два брата и поняли, что лучше ее не трогать. Но Яна никогда ни на что не нарывалась. Словом, хлопот от нее не было. Только знай, математику объясняй.