— Нет.
— Значит, сегодня умрет, и пророчество сбудется! — когтистый палец ткнул в мягко светящийся трон, с прикрученным пленником — Древо Силы оросила кровь Хайверга, и когда оно проснется — мы вернем Амешт себе!
Алва вновь потянулась к Ромке.
Ну, нет! Я снова взмахнул мечом — Гелисворт прорезал воздух почти впритирку с Алвой. Она каким-то чудом уклонилась и прыгнула на меня так быстро, что я не успел выставить защиту. Она врезалась в меня со скоростью пушечного ядра, я не удержался на ногах и упал на спину, выставив перед собой клинок: луч слепящего света пронзил пространство, заставив королеву ташшаров пронзительно заверещать. Ослепленная, она бестолково заметалась по площади, и остановилась, напряженно прислушиваясь.
Я вскочил и, не выпуская ее из виду, направился к сыну.
Неясная тень поднялась за спиной Алвы, и сильная рука сжала шею королевы ташшар с такой силой, что я услышал хруст позвонков. Затем последовала короткая и жуткая расправа, и изломанное тело повелительницы Черного Бора полетело прочь.
— Прости, Арчи, — чужим хриплым голосом произнес Луис, — я не успел увернуться.
В серебристом свете полной луны он выглядел жутко: на шее кровоточили раны от клыков, лицо со впавшими щеками искажала гримаса боли. Глаза отсвечивали узкими щелками звериных значков, а выражение их было просто страшным.
— Луи, мы что-нибудь обязательно придумаем, — пробормотал я, хотя понятия не имел, что именно тут можно придумать.
— Не в этот раз, Арчи. Эта тварь напала сзади и успела укусить, прежде чем я срубил ей голову. Ты знаешь, что здесь уже не поможешь. Я уже меняюсь, я чувствую… Такая жажда и такая боль… Но я не стану одним из них, дай только дождаться рассвета!
— Луи, не надо…
— Брось, Арчи. Только так и надо! А вы уходите! Забирайте Ромку и проваливайте! Я позабочусь, чтобы вас не преследовали.
И он, схватив какую-то палку, бросился к зашевелившейся было Алве и вонзил ей в грудь заостренный конец своего страшного оружия.
— Деревянный кол — лучшее средство против кровососов! — объявил Луис, а в следующей момент уже нёсся наперерез очередной твари, двигавшейся в его сторону.
Я понял, что ни помочь, ни изменить что-либо уже не смогу. Луис погибнет в бою, как и хотел. И чем больше врагов заберёт он с собой, тем счастливее будет его конец.
А мне действительно пора.
Несколько взмахов меча, и путы, удерживающие Рому, падают вниз. Я подхватил на руки бесчувственное тело сына — тяжелое, но живое. Живое! — и огляделся, отыскивая взглядом Делгрея. Тот все еще парил над Местом Истины на летучей циновке, лихо отбиваясь от наседавших врагов. Тварей было много, а я не хотел терять ещё одного знакомого, так что шандарахнул по этой ораве чистой энергией Света. Ташшары посыпались вниз, как спелые груши с дерева.
Делгрей направил вниз циновку и, сманеврировав с поразительной точностью, помог втащить на нее Ромку.
— В Паутину! Скорее! — заорал я, едва расположившись на летательном средстве. В тот момент мне и в голову не пришло, что эта штука может отказаться работать за пределами мира.
— Лучше назовите конкретное место, — спокойно сказал Делгрей, — Время доставки — несколько минут. У этой рухляди масса скрытых талантов.
Я посмотрел на восково-бледное Ромкино лицо и, не раздумывая, объявил:
— Медицинский центр КС!
— Я знаю, где это, — кивнул Делгрей, — Держись крепче, возможны перепады гравитации. Да, и глаза прикройте.
Я прижал к себе Ромку, второй рукой вцепился в край ковра и зажмурился. Хотя яркие вспышки, сопровождавшие перемещение, слепили даже через крепко закрытые веки.
12. Медцентр
Время остановилось. Значки на хронометре, не имевшем ничего общего с земными часами, замерли на одной отметке и никак не хотели меняться. Я сидел на жестком стуле, неотрывно глядя на дверь палаты интенсивной терапии, за которой медики боролись за жизнь моего сына. Немного кружилась голова — для его спасения я отдал гораздо больше крови, чем это прописано нормами донорства. Да я бы и всю отдал, если нужно, но кто ж ее у меня возьмет? У медиков свой кодекс чести.
Значок на хронометре мигнул и уступил место следующему, и только после этого я позволил себе моргнуть. Это простейшее действие сработало как спусковой крючок, запуская поток мыслей. Не сказать, чтоб он был особо связным, но все лучше, чем вязкий туман, царивший до этого в мозгах. И первой мыслью было: А ведь дядя предупреждал! Конечно, предупреждал он меня, а не Ромку, но, чувствую, даже передай я его слова сыну, ничего бы не изменилось. И теперь остается только благодарить Флавию, благодаря которой я, пусть в последний момент, но все же успел вырвать мальчишку из лап обезумевших кровопийц. Думать о том, чем всё могло закончится, не окажись мы с Луисом в Амеште, я пока был не в состоянии. И о судьбе Луи — тоже. Я старательно глушил чувство вины, но факт оставался фактом: с ним бы ничего не случилось, если б не я. Но здесь уже тоже ничего не изменишь. А мысли перепрыгивали на подлеца Регги и его таинственного сообщника, и я сыпал проклятиями, стоило вспомнить о Слезах Леса, которых я лишился по их милости. Будь у меня волшебный эликсир, о здоровье Ромки можно было бы не волноваться. Отделался бы легким испугом, а так…