Луис поднялся на ноги и, выставив перед собой клинок, сделал пару шагов по направлению к нам.
— Кто здесь? — спросил он негромко, сканируя глазами пространство.
Странно. Щит должен маскировать нас полностью, скрывая и картинку, и звуки. И тем не менее…
— Будь настороже, — шепнул я сыну и сбросил защиту, но только с себя.
— Привет, Луи, — сказал я, выступив вперед. За меч я не держался, но был готов выхватить его в любой момент.
— Арчи? — усмехнулся он, не выказывая ни малейшего удивления, — Я знал, что ты непременно вернешься. Но знаешь, здесь уже некому мстить.
— Я здесь не ради мести, — качнул я головой.
Он недоверчиво хмыкнул, но меч опустил. Странно, что он сделал это только сейчас.
— Значит, твой сын выжил, — удовлетворенно заметил Луис.
— Да, — подтвердил я и задал свой вопрос. — Что случилось с тобой, Луи? Если ты не превратился в вампира, почему ты до сих пор здесь?
— Мне больше некуда идти, Арчи, — ответил он с горечью и вдруг широко улыбнулся, продемонстрировав довольно длинные клыки. — Теперь мое место здесь.
— Но… как? — только и смог спросить я.
— Кровь Мастера, — пояснил он, — она еще была во мне, когда все случилось. Ее оказалось маловато, чтоб уберечь меня от превращения, но достаточно, чтобы сохранить разум.
Я опустил глаза, произнес неловко:
— Прости, если бы не я…
Он лишь рукой махнул.
— Если бы не ты, если бы не Алва, если бы не Хайверги… Брось. Ничего уже не изменишь.
— Жаль, — вздохнул я. — И что дальше?
Он пожал плечами, посмотрел в сторону.
— Посмотрим. Скаарг считает, что мое нестандартное обращение откроет ташшарам новый путь. Я в это не слишком верю, но вариантов у меня не так и много. Стать первым и единственным вампиром Сагардены — не самая привлекательная перспектива.
— Тебя бы охотно приняли при дворе, — хмыкнул я. — Там любят экзотику.
— Обязательно подумаю над этим, когда надоест Амешт, — хохотнул он, хотя в голосе слышалась горечь. — Сначала, правда, тут бы порядок навести.
— Что было после того, как мы ушли? — задал я немаловажный вопрос.
— Я убил Алву, — просто сказал Луи, — вогнал кол ей в самое сердце. Когда она умерла, все закончилось. Как твой сын, кстати? — сменил он тему. — Он здесь?
Я кивнул и, обернувшись, позвал:
— Рома! Роман!
За спиной никого не было.
Роман
Так фигово я себя еще никогда не чувствовал, даже когда валялся простуженный с температурой я не был таким слабым. Меня бросало то в жар, то в холод, малейшее усилие вызывало усталость, но, по крайней мере, я мог идти вперед и даже не отставать от Арчи. Тот, правда, постоянно бросал на меня обеспокоенные взгляды, время от времени спрашивая о самочувствии. «Нормально», — цедил я сквозь зубы и продолжал идти.
Черный Бор… Наверное, я мазохист, если решил вернуться туда, где меня чуть не съели. Воспоминания обступили, стоило переступить границу леса, и не отпускали всю дорогу, что мы шли до поселка. Перед глазами вставала то отливающая зеленью окольцованная луна, всплывающая над кронами деревьев, то уродский вампирский трон, к которому меня прикрутили так, что не дернуться, не повернуться. Хриплый голос Алвы, ее горящие фанатизмом глаза. И Амелия, моя Амелия… Я бы и не помыслил о том, чтобы вернуться в это проклятое место, если б не она. Мне нужно убедиться, что она жива, что Алва и компания ничего с ней не сделали, спросить, готова ли она теперь идти со мной, а потом… На потом я не загадывал.
Кажется, отец считал мою затею полным бредом, и пошел со мной только потому, что не хотел отпускать без сопровождения. Я был благодарен ему за это, как и за отсутствие нравоучений. Отчим, с которым я рос лет так до тринадцати, непременно завел бы шарманку на тему «а я тебе говорил, головой надо думать». Хотя, если б Арчи так сделал, мне, наверное, не было бы перед ним так стыдно.
И от того, что я улизнул, пока он разговаривал с этим странным Луисом, тоже было немного не по себе, но я ведь и не собирался уходить далеко. А встретиться с Амелией мне хотелось без лишних свидетелей.
Я не снимал покров невидимости, пока не дошел до ее дома, хотя это оказалось лишней предосторожностью — по пути мне так никто и не встретился. Дверь была приоткрыта и я, не постучавшись, проскользнул внутрь.
В доме было темно. Не как в погребе, скорее, как в безлунную ночь. Сероватый сумеречный свет, проникающий в окно, мало добавлял к видимости, но я все же рассмотрел тонкую фигурку, свернувшуюся калачиком на кровати и укрывшуюся собственными крыльями. На мое появление она никак не отреагировала, даже не пошевелилась. Я сделал пару шагов к ней, остановился, сделал еще шаг…