— Отмокает. — С небольшой завистью услышал ответ Аолл. И он в чём-то понимал своего принца, ведь понежиться в горячем источнике хотелось невыносимо. Но лежать голым в одной ванной с другим голым мужиком? Лучше он подождёт. Кстати именно данный источник был главной причиной окопаться именно в этом месте, а не кочевать с места на место.
— Ясно. — Кивнул Аолл, выбирая более-менее целые куски старой одежды. — А для чего-материалы-то?
— Для новой брони. — Услышал он ответ, который не мог не радовать. Привезённая с собой броня и ту что они сняли с Безликих (которая уцелела) пришла в негодность спустя десяток битв (У Ретта из-за рун пятнадцать), и именно с тех пор они начали получать раны. Враг смог найти способ ломать структуру их ледяной брони после пятого-шестого попадания в одно место, что для пауков было хоть и проблемно, но возможно. Попытки наморозить себе новую… были, но после парочки засад в лагере прекратились. После боя у каждого Чи и так было немного, и трать восстановленный резерв на новую броню было такой себе идеей, тем более больше двух-трёх битв она не держалась. И известия что его принц нашёл новый способ обзавестись бронёй радовал.
— А на что крепить будем? — Вспомнил об одной проблеме Аолл. Он не был специалистом по бронному делу, но понимал, что при ношении подобного снаряжения на голое тело, то сотрёт кожу в кровь.
— … -В ответ Ретт просто указал на второй ящик в котором лежали органы паука. Аолл подумал немного… и пришёл к выводу что его господин безумный гений.
Задумку Ретта Аолл понял и оценил. Ведь что мешает, имея на руках органы, отвечающие за выработку и хранение паутины (считай шёлка) заставить те работать отдельно от тела? Когда ты обладаешь способностью поддерживать в живых тело у которого нету сердца? Ответ: ничего. Вот и Ретт пришёл к тем же выводами, решив быстренько сделать эксперимент на коленке. Да и перспектива ходить голышом ему не сильно нравилось, как и заращивать после каждого боя раны, тратя и так изрядно прохудившийся резерв Чи.
— Помощь нужна? — Поинтересовался обрадованный Аолл.
— Приготовь обед. — Ответил Ретт. — Или заставь Дайя, а сам сполоснись.
— Так и поступлю. — Охотно кивнул Аолл. А то где это видано, учитель уставший и вонючий, а ученик занял единственный приятный способ помыться? Беспредел!
С последней мыслью Аолл пошёл пинать Дайя на предмет ужина и освобождения стратегической площади. А Ретт продолжил собирать пластины, попутно прикидывая в уме будущую структуру брони. Выходило интересно, а уж если удастся наладить данный метод производства шёлка и поставить его на поток… это открывало интересные перспективы.
Неизвестный. Где-то глубоко.
Тёмное сырая каменная пещера, с множеством яиц, чьи стены покрыты какой-то серо-тёмной влажной плёнкой. Шастающие тут и там рабочие, проверяющие яйца, и изредка помогающие детёнышам вылупится, после чего уносят тех в специальное ответвление, где они окрепнут и насытятся. Иногда, более крупные рабочие, имеющие на спине и брюшке что-то похожее на корзинки, собирают только-только отложенные яйца, что размером не больше большого человеческого пальца, и уносят их по тоннелям в другие пещеры. Если бы тут было больше света и тут каким-то чудом оказался живой человек, то его бы внимание привлекло две детали, выбивающихся из общей композиции пещеры. Первая, это вмороженное в прочнейший лёд тело. Красивая и молодая девушка, почти девочка, обнажённая, с чёрными волосами и голубыми глазами, прекрасным ликом… и полностью разорванной маткой. Дыра между ног и растянутая на животе кожа чётко свидетельствовали о беременности данной особы, но что за ребёнка нужно было породить чтобы тот буквально порвал мать изнутри сложно сказать. Тело девушки лежало в окружении тел, что к собственному несчастью были ещё живы, хотя их внутренности были изъедены мелкими паразитами, их руки и ноги давно сгнили, а разум под гнётом отчаяния, страха и боли давно разрушился. Но странная влажная субстанция, покрывающая их тела, не давала тем умереть. И лишь остатки добротных дорогих шуб, с фасоном, который предпочитают маги воды, говорило о прошлом этих кусков мяса полных агонии, что некогда были людьми. Перед ними же, вросшая в стену из всё той же тёмно-серой субстанции, что покрывала сплошной плёнкой стены пещеры, была большая фигура. Четыре метра в высоту, человекоподобная раздутая фигура с кучей щупалец на месте рук и ног, влажная дыра в нижней части живота, что беспрерывно исторгает из себя сотни яиц каждый день, и почти человеческое женское лицо, с чёрными волосами, голубыми глазами и чертами, ужасающе похожими на те что были у вмороженной в лёд девушки. Но не это было самым жутким в данном месте, а тихий детский шёпот что исторгал из себя рот этого существа.