— Тихо, Ма́лу. — Голос Нетейама звучал спокойно.
Он легко соскочил с седла и обошёл свою банши, чтобы бросить ей припасённый кусок вяленого мяса. Резко щёлкнув пастью, Ма́лу проглотила угощение и приглушённо зарокотала, позволяя наезднику погладить себя по узкой морде. Они ещё некоторое время переговаривались какими-то странными воркующими звуками. Лу сама не осознала, как несмотря на поднимающийся страх залюбовалась этим занимательным обрядом и неожиданно растерялась, когда Нетейам наконец обратил к ней свой внимательный взгляд.
На нём была привычная для полёта экипировка: искусно отделанный шлем из плотной кожи с переливающимися линзами, напоминающими крылышки насекомого, плотный нагрудник и длинные наручи, защищающие связки и сухожилия. Нетейам всегда относился к культуре своего народа со всей серьёзностью и уважением, и даже изготовил себе ожерелье, стилизованное под те, что носили легендарные воины клана Голубой Флейты.
Он отошёл от банши и что-то курлыкнул на её ропот. Птица потрясла головой, разминая крылья, и взмыла в небо, но уже без всадника. Лу проводила создание взглядом и совершенно не заметила, как Нетейам подступил к ней — до того бесшумно он двигался.
— Зря ты её боишься. Ма́лу одна из самых послушных и дружелюбных банши, что я встречал. — Он говорил это так, словно бесконечно гордился своим икраном. — Даже трудно поверить, что она когда-то хотела меня убить.
Лу знала про этот обряд лесного племени — Ло’ак рассказывал. Среди морского клана обычаи были куда проще, всё строилось на взаимном выборе, и кому-то вовсе не обязательно пытаться тебя убить, чтобы затем стать спутником на всю жизнь.
— Ну да, действительно дружелюбная тварь, — в саркастичном тоне откликнулась она, складывая руки перед собой. — Особенно послушная в ту ночь, когда готовилась откусить мне голову.
— Вовсе она не собиралась откусывать твою голову.
Нетейам уставился на неё своими ярко-жёлтыми глазами, и под этим серьёзным взглядом Лу тут же пожалела о сказанном. Она сразу же опустила руки и отвернулась, сделав вид, что ей куда интереснее рассматривать отдалённые огни деревни. Где-то внутри за эти дни скопилось столько боли и обиды, что всё это теперь лезло наружу ядовитой желчью. Нетейам никогда не обижал Мэри Лу, и ей не хотелось грубить ему снова.
Втайне она надеялась, что юный воин окажется недоволен беседой и предпочтёт покинуть компанию чужеземки, но вместо этого он оставался на месте и продолжал вглядываться в осунувшуюся девичью фигурку. В её мокрые густые волосы, сворачивающиеся на концах красивыми пружинками.
— Что с тобой происходит, Лу? — В голосе Нетейама звучала искренняя забота.
Он протянул руку к плечу девушки, чтобы привлечь внимание, но Лу каким-то образом почувствовала ещё не свершившееся прикосновение и отшатнулась, вперив в него неблагосклонный взгляд, поджала уши. Нетейам убрал руку и постарался не делать резких движений, опасаясь вызвать ещё большую агрессию.
— Тебя кто-то напугал или обидел? Ло’ак что-то сделал? Аонунг?
Она ничего не ответила. Поняв, что ждать бесполезно, Лу решила ретироваться, убраться отсюда поскорее, пока ему не удалось дотянуться до земной души и коснуться её ран. А, будучи наблюдательным и мудрым не по годам, Нетейам непременно смог бы это сделать. Однако юный воин был явно не согласен с таким завершением встречи и упрямо последовал за спутницей, продолжая осыпать её вопросами.
— Лу, скажи мне, что произошло? Я только хочу помочь.
Он быстро нагнал Мэри Лу и поймал её за руку, резко развернув к себе. Ещё мокрые вьющиеся волосы по инерции скользнули по плечу юноши. Их взгляды пересеклись подобно скрещённым клинкам. Вот только клинок Нетейама не сулил никакой беспричинной злости, в отличие от второго клинка. Лу нервно поджала губы, сдерживая поднимающийся изнутри гнев, не желая срываться на того, кто заботился о ней в те дни, когда она была слаба и беззащитна.
— Хочешь помочь? Так отвяжись от меня, — с раздражением бросила Лу, выдёргивая руку и отступая на пару шагов.
Нетейам округлил глаза и ещё какое-то время оставался в полной растерянности. По его резко изменившемуся выражению лица было заметно, что он глубоко разочаровался. Вся фигура воина поникла, а в жёлтых зрачках скользнула холодность. Лу испытала невероятно гадкое ощущение, когда его голос зазвучал пусто и незаинтересованно. Нутро неприятно резануло.
— Ты изменилась, Лу. И изменилась не в лучшую сторону. — Она отвернулась от Нетейама, чтобы тот не видел, как дрожат её губы и веки, и обняла себя за плечи. — Если ты так хочешь этого, я больше к тебе никогда не подойду и не заговорю с тобой ни о чём. Но для меня навсегда останется непонятным, что может так быстро изменить и очернить чью-то душу.