Разорвав связь со своим илу, Лу нырнула в воду, чтобы проплыть на поверхности ещё несколько метров, а затем спокойно выйти из воды, по привычке убирая густые волосы с лица. На берегу она случайно зацепила взглядом Нетейама. Тот сидел на корточках и с особой увлечённостью лепил из песка подобие какого-то леса, где вместо крон деревьев выступали пушистые водоросли, вместо скал — камешки, а вместо на’ви — мелкие ракушки. Туктерей суетилась и бегала вокруг него, собирая подходящие детальки, а затем приносила их маленькими горстями брату.
Заметив Мэри Лу, Тук остановилась и взволнованно уставилась на неё. Она, хоть уже и не побаивалась свою любимую рассказчицу сказок, но из-за разлетевшихся слухов Нейтири строго-настрого запретила девочке приближаться к чужачке. И поэтому Тук лишь улыбчиво помахала ей своей тоненькой ручкой издалека.
Заметив это движение, Нетейам отвлёкся от своей постройки и поднял жёлтые глаза на Лу, поприветствовав её мягкой улыбкой. Она ответила тем же, слегка качнув головой, и засеменила в сторону своего жилища. Нужно было ещё закончить плетение одежды к празднику Луны и Океана.
***
Она осторожно переступила с одного изгиба толстого корня на другой. В синих сумерках тяжело было ориентироваться. Тонкая рука мягко легла на ручку плетёной корзины, чтобы подставить её под стенку толстой коры большого дерева-дома. Весь вечер Лу подыскивала нужные ей грибы, что растут только там, и, вот нашла хорошенькую, неповреждённую гроздь грязно-бордового цвета с лёгкими светящимися точками. Они необходимы были Лу для спокойного сна. Страдая от ночных кошмаров из воспоминаний о брате и прошлой жизни, она была вынуждена варить себе отвары из этих грибов и предаваться на ночь абсолютному забвению. Это опасно, ведь можно напрочь лишиться памяти, но всё равно намного лучше, чем засыпать с головокружением от вяжущих рот пурпурных ягод, из которых на’ви делают вино.
Та самая гроздь как раз была срезана и уже отправлялась в корзинку, когда Лу вдруг заметила внизу, над самой водой, нечто прекрасное и яркое. Оставив свои сборы, она легко запрыгала по толстым корням дерева, спускаясь ниже и ниже. Этим «нечто» оказался крупный и красивый цветок сочно-красного цвета. Его круглые, бархатистые, словно велюр, лепестки были покрыты мелкими каплями прозрачной влаги, а из сердцевины торчали ярко-оранжевые тычинки, источавшие сладкий аромат липового мёда.
Любопытство взяло своё, и Лу заворожённо протянула руку в намерении снять одну каплю влаги на палец, чтобы узнать, действительно ли она на вкус как мёд, как вдруг растение шевельнуло своими крупными лепестками и широко раскрылось, оросив любопытную на’ви влажными брызгами. Она успела разве что прикрыться руками и в испуге отшатнуться, врезавшись лопатками в сухую кору. Шершавая поверхность расцарапала гладкую кожу на спине, но Лу даже не думала об этом. Когда растение издало жуткое змеиное шипение, приготовившись к новому залпу, она вдруг вскочила на излом корня дерева и помчалась прочь, так и оставив свою корзинку с ножом и грибами.
Руки жгло так сильно, что, казалось, будто с них медленно сползает кожа. Когда Лу добежала до пустого берега, где уже не протягивались извилистые корни дерева, она c ужасом взглянула на свои трясущиеся ладони, хныкая от боли. Кожа на них пузырилась и приобрела пурпурный оттенок. Упав на колени, Лу осторожно опустила руки в холодную морскую воду и понадеялась, что прохлада сбавит боль. Её била крупная дрожь, а по лицу скатывались слёзы, но вместо крика она только закусывала губы, тихонько скулила да поджимала уши.
Холодок приятно обволакивал кисти рук, слегка покалывая изнутри. Лу невольно прикрыла глаза, чувствуя, как на её узкие плечи ложится облегчение. Казалось, что боль постепенно уходит. Но стоило распахнуть веки, всё нутро содрогнулось от увиденного. Вода вокруг рук Лу ярко подсвечивалась бледно-голубым, будто микроорганизмы в воде облепили бирюзовую кожу, но это были не они. Уши дрогнули от странного звука, похожего на пение бокала с водой, которое он издаёт, если поводить по его краям мокрым кончиком пальца.
В какой-то момент свечение стало угасать, пока совсем не исчезло, и Лу вынула руки из воды, подмечая странные ощущения. Никаких ожогов на них больше не было, а цвет кожи на ладонях выровнялся и стал привычным бирюзовым. Озадаченно хлюпнув носом, она попробовала зачерпнуть морской воды рукой, плеснула обратно. Никакого повторного свечения больше не было. Это явление заставило её растеряться.
— Что, любуешься своим отражением? — раздался насмешливый голос позади, когда Лу склонилась над водой, внимательно вглядываясь в прозрачную синь.