Это уже утром я осознал, что в тот момент у меня в голове сработала, видимо отцовская закладка, не знаю, что привело ее в действие, скорее всего именно огромное количество чужеродной, не усваиваемой стихийной силы. Предсказать ее влияние на мой очаг было просто невозможно, тут могло произойти все от обретения способности использовать магию земли до полного распада ядра, такого что меня и отец потом не воскресит.
Вот часть моего сознания и решила проблему по уже известному, на примере водной энергии образу, малые потоки у меня в ногах переплелись в нечто маловразумительное и приняли в себя всю стихийную силу, не давая ей свободно бродить по телу и влиять на ядро. А поскольку в меня помимо стихийной вливалась и вполне обычная нейтральная энергия, я даже не заметил как разорванные и перекрученные каналы стали восстанавливаться. А параллельно им сплелась новая сеть стихийных каналов.
Но как я и сказал эти изменения и отчет по действиям закладки я получил лишь утром, а ночью мне ничто не мешало предаваться безудержной страсти. Рана, оказалась совершенно неутомимой, правда и, я ее не разочаровал, тем более что взаимный обмен силой лишь придавал нам бодрости, и не смотря на то, что мы любили друг друга всю ночь без остановки, я не чувствовал и капли усталости, более того полыхал энергией и жаждой деятельности. Хотя натруженный орган все же приятно побаливал. А Рана, когда мы закончили, обладала очень специфической походкой.
— Мой неутомимый мальчик, — произнесла девушка по завершению марафона. — Я буду рада видеть тебя в гостях в любое время, и буду надеяться, что ты не оставишь своим вниманием скучающую женщину.
— Я непременно воспользуюсь вашим гостеприимством, моя богиня… — Мой дальнейший монолог был прерван поцелуем, и он бы развился в нечто большее, но мне действительно пора было уходить, я и так задержался. — Утро, я должен идти, — пробормотал я, разрывая объятья.
— Хорошо. Я понимаю. Талин! — Тихо произнесла она, чуть притопнув ножкой.
Минуту спустя в комнату вошла телохранительница, состроившая непроницаемое, но почему-то малиново-красное лицо.
— Талин, — поприветствовала ее Рана, — подбери моему гостю новую одежду, его старая пришла в негодность.
— Да госпожа. — Поклонилась девушка и, одарив меня прожигающим взглядом, скрылась за дверью.
Пока девчонка бегала за одеждой, Рана, познакомила меня с особенностями принятия ванны магами земли. Переместившись в соседнюю комнату, она пригласила меня в песочницу, а, дождавшись, когда я улягусь, совершила серию движений всем телом, щедро плеснув стихийной силой. Песок поглотил меня по шею, а все тело подверглось очень приятному и ласковому массажу мельчайшими песчинками. Буквально минута наслаждения и песок выплюнул меня наружу, уже абсолютно чистого.
От денег, которые мне предложила Рана, я отказался, они мне были не особо нужны, а брать деньги за такую безумную ночь мне показалось неправильным. Не хотелось выглядеть в глазах этой восхитительной женщины всего лишь мальчиком по вызову.
Вскоре объявилась и Талин с заказанными обновками. В качестве одежды она мне подобрала обтягивающую майку и шорты, и как-то гадко улыбалась, когда я одевался. В чем тут был подвох, я не понял. Мои сценические костюмы мало, чем от этого отличались, разве что цвет тут зеленый, а не красный, но приду в цирк и переоденусь. Не дождавшись моей реакции охранница, обиженно отвернулась.
Но уже за дверью, дождавшись, когда Рана не сможет нас видеть, Талин схватила меня за шею и прижала к стене дома, яростно прорычав в лицо.
— Скажешь госпоже хоть слово, и я тебя кастрирую!
Вырваться из такого захвата было легко, но, вспомнив физиономию девчонки, я расплылся в улыбке, бедняга даже не подозревает, что мне и говорить то ничего не надо…
— Чего лыбишься? — Взвизгнула краснеющая, грозная охранница, видимо все же поняв причину моей улыбки.
— Если наградишь меня таким же поцелуем, что и свою хозяйку, то я, наверное, и промолчу…
— Да ты! Ты! — Талин, сильнее сдавила мне шею, перекрывая кислород, но вместо того, чтоб вырываться, я продолжал улыбаться, а руки сами собой сжались на ее скромных округлостях. Отличный прием, девчонка, взвизгнув, отскочила от меня. Прикрывая грудь руками, и пылая возмущением.
— Хотя нет, вот, как подрастет, тогда и подумаю над тем, чтоб тебя целовать, а пока… Не беспокойся, детей не выдаю, — милостиво проговорил я, и, развернувшись, шустро стал удаляться.