________________________________________________________________
Ч А С Т Ь III
ПУТЬ НА ВОСТОК ЧЕРЕЗ ЗАПАД
ПАРИЖ
Он извинился к попросил разрешения присесть за наш столик. Одежда и акцент выдавали в нем американца. В этот час в маленьком кафе на Больших Бульварах свободных столиков не было, и я разрешил ему подсесть к нам. Подскочившему гарсону американец заказал <одну блондинку> - бокал светлого пива. Видимо, он бывал в Париже и знал местный жаргон: иностранцы обычно заказывают <пиво>, <блондинка> - говорят парижане. С нами американец не разговаривал, он медленно пил свое пиво, что-то сосредоточенно рассматривая в бокале. Мы с Жаклин продолжали болтать о пустяках.
Покончив с пивом, незнакомец расплатился и не спеша направился к входу в метро, находившемуся метрах в шестидесяти от кафе. Но дойти не успел. Он сделал шагов сорок, потом неожиданно упал лицом вниз и больше не шевелился. Я понял, что он убит.
- Отравили? - спросила меня мгновенно побледневшая Жаклин.
- Нет, убили, - ответил я.
Я ясно видел, как мужчина, сидевший за соседним с нами столиком и поднявшийся следом за американцем, сделал своеобразный жест рукой. После этого жеста американец упал. Скорее всего его поразили тоненькой иголкой, обмазанной сильнодействующим ядом. Такие иглы запускают с помощью пружинного приспособления прикрепленного к запястью руки.
Убийца юркнул в метро. Вокруг упавшего столпились прохожие. Я не был уверен, что убийца действовал один. За ним и за нами наверняка наблюдали. Поэтому проявление интереса к происшедшему должно было быть нормальной реакцией таких случайных очевидцев, какими были мы. Я положил на стул, на котором сидел убитый, складной зонтик, достал из портмоне деньги, оставил их на столе и помог подняться Жаклин. Потом взял зонтик. Вместе с зонтиком я взял со стула маленький ключ, оставленный нам убитым. Ради этого ключа человек пожертвовал жизнью. Ключ был от банковского сейфа.
Мне показалось, что Жаклин сейчас станет дурно - бледность ее резко усилилась.
- Спокойно, моя хорошая, - тихо произнес я, - за нами, возможно, наблюдают.
Мы подошли к убитому, постояли немного в собравшейся около тела возбужденной толпе, потом двинулись дальше. Я не знал имени американца. Анри не назвал мне его, когда вызвал меня по особо закрытому каналу специальной маленькой рации, вмонтированной в японскую музыкальную шкатулку с танцующей балеринкой. Под импульсом радиосигнала крышка шкатулки, стоявшей в моей комнате, открылась, и балеринка принялась танцевать под незатейливую старую мелодию <кайзер-вальса>. Тогда я включил в шкатулке приемно-передающее устройство. Анри коротко сообщил время и место встречи с его хорошим приятелем из Америки, который сам подсядет ко мне с Жаклин в кафе и передаст ключ от своей холостяцкой квартиры...
- Этот ключ мне очень нужен сегодня, а я сейчас, как назло, занят. Представляешь, старик, у меня вечером встреча с изумительной девушкой. Выручи! Я к тебе попозже заеду и возьму ключ, - сказал Анри сдавленным от волнения голосом.
О любовном свидании не могло быть и речи. Особо закрытым каналом связи разрешалось пользоваться только в чрезвычайных обстоятельствах. К тому же Анри после знакомства с Мари как-то потерял интерес к остальным женщинам планеты Земля. Но больше всего меня насторожил голос моего друга. Я понял, что предстоит что-то серьезное. Теперь, уводя Жаклин по тротуару, подальше от кафе, я думал, как нам уберечься от пули или отравленной стрелы в спину...
<Ситроен> остановился около тротуара, и голос Анри позвал нас в машину. Мы быстро сели в автомобиль, и он тут же рванулся вперед. Сразу завернули в ближайший переулок, затем в следующий. Преследования не было заметно. Вскоре Анри въехал в большой подземный гараж. Там мы пересели в его <пежо>. <Ситроен>, как выяснилось, принадлежал одному из приятелей Анри.
- Объяснить всего по рации я не мог, - начал Анри. - Человек, которого убили, был моим товарищем. Его звали Фрэнк. Он работал специалистом по электронике в клубе <Секвойи> и обещал мне записать на видеопленку некоторые особо опасные для человечества разговоры членов клуба...
- Ты видел, как его убили? - перебила Анри Жаклин.
- Да, я наблюдал за вами из автомашины. Показываться около Фрэнка мне было нельзя. Меня могли узнать. Он позвонил сегодня утром и сказал, что прилетел вчера в Париж в отпуск, привез от наших друзей ящик американского виски моей любимой марки. Виски он уже доставил на известную мне квартиру нашей общей знакомой, но хозяйка может задержаться вечером вместе с ним, поэтому днем он хотел бы передать мне ключ от квартиры, чтобы я их там подождал. Все это означало следующее: <американское виски> - видеокассета с записью разговоров членов клуба <Секвойи>, <квартира знакомой> - сейф в заранее выбранном нами банке, просьба о срочном свидании - опасность, что ключ отберут... Я назвал Фрэнку время, кафе, описал тебя и Жаклин. Ключ он обещал оставить на стуле.
Фрэнк полагал, что его могут похитить и обыскать. Но его просто убили. Значит, о видеозаписи ничего не знали. Убить скорее всего могли за то, что он удрал из Калифорнии без спроса.
- Что будем делать? - спросил я, протягивая Анри ключ от сейфа.
- Все дело в том, - тихо сказал мой старый друг, - что в банке, кроме ключа, требуется личная подпись. Поэтому ключ бесполезен. Нас не пустят к сейфу.
- Подожди, Анри. Надо что-то придумать. Давай договоримся о связи. Мне нужно несколько дней.
Мы расстались. Анри поехал к себе, Жаклин и я - к ней домой. У меня в голове вертелась, крутилась, не давала покоя мысль, что где-то я слышал о подобной ситуации с банком. Кто-то рассказывал содержание детективного фильма. Вот почему я попросил свою будущую тещу оказать мне <величайшую услугу>: поехать в магазин, где продаются видеофильмы, и купить несколько десятков кассет с детективами, особенно об ограблении банков. Подобное поручение породило множество ехидных вопросов, но кассеты мадам Иветт привезла.
Я уединился в отведенной мне комнате, притащив в нее ящик пепси-колы и других прохладительных напитков, и стал просматривать привезенные фильмы. То, что я искал, оказалось в девятнадцатом или двадцатом фильме. Это был американский веселый боевик <Украденный бриллиант>, дословно <Горячий камень>.
Во время сеанса связи я иносказательно изложил Анри свой план. Тот немедленно согласился и обещал сделать все, что требуется. После этого я отправился в банк, где хранилась видеопленка Фрэнка, и абонировал там сейф. Еще через три дня мы уже многое знали о служителе, открывавшем клиентам банка их личные сейфы. Со служителем тут же познакомилась Мари и очаровала этого сорокалетнего толстяка. Она уговорила своего толстого поклонника посетить уютный ресторан, расположенный на верхнем этаже одного из новых высотных зданий. Мари захотелось полюбоваться сверху видом ночного Парижа. Мы позаботились о том чтобы к лифту Мари и ее ухажер подошли одни... Только в самое последнее мгновение в кабину лифта впорхнула Колетт. Когда спутник Мари любезно осведомился у нашей красавицы креолки, какой ей нужен этаж, та пристально посмотрела на него, попросила нажать на кнопку <ресторан> и посоветовала внимательно глядеть на мелькающие светящиеся цифры этажей.
- Эти огоньки так успокаивают и расслабляют вас, - мягким низким голосом продолжала между тем Колетт. - Вам хорошо, когда вы глядите на эти огоньки. Не так ли?
- Да, так мне хорошо, - отвечал толстячок, впавший в гипнотический транс.
Колетт все-таки была незаурядным гипнотизером.
- Запомните хорошенько, - медленно и отчетливо говорила Колетт. - К вам придет человек и скажет: <Оскар, Мадагаскар, Занзибар>, - и вы выполните все, что он попросит. Запомнили?
- Запомнил, - шевельнул губами толстяк.
- Хорошо, когда вы выполните просьбу этого человека, вы полностью забудете все, о чем он вас просил. Теперь проснитесь.
Мари и толстячок весело провели время в ресторане, любуясь видами Парижа. А на другой день я пришел в банк, имея в кармане два ключа от личных сейфов. Предъявив свой ключ, я расписался и был допущен в хранилище. Дежурил толстячок. Я попросил его принести в закрытую комнату абонированный мною сейф - небольшой стальной ящик. Служитель пошел к ячейкам и вскоре запер меня в изолированной комнате наедине с моим личным сейфом, в котором лежал обернутый в темную бумагу роман Сименона. Через три минуты я включил лампочку над наружной стороной двери - сигнал, что меня можно выпускать из комнаты. Служитель отпер дверь. Глядя ему в лицо, я четко произнес: