Андре Риголь опустил глаза, а Рене расхохотался.
- Простите? - Брэнт перевел взгляд на маршала. Тот, едва сдерживая новые приступы хохота, спросил:
- Вы сами видели тот договор?
- Нет, ведь я занимаю должность не так давно, но мой предшественник говорил, что...
- Значит, ваш предшественник не умел читать. Со стороны Риэля договор подписывали покойный король и я, а я, к вашему сведению, сначала читаю, затем подписываю. Так вот, там черным по белому написано, что договор действителен лишь до смерти короля или императора, в зависимости от того, кто из них отправится в мир иной раньше.
- То есть договор недействителен? - Брэнт и король смотрели на маршала с одинаковым недоумением.
- Да, - ответил вместо него Риголь. - И я получил сегодня письмо от императора...
- Вы? - переспросил Рене.
- Король, - со злостью посмотрел на него министр. - Я позволил себе заглянуть...
- И мы ничего не узнали бы, если бы господин Артино не был так любезен разъяснить кое-что о договоре? - прищурился министр иностранных дел. Эртион молчал, явно не зная, что сказать.
- Я сообщил бы все в нужное время... - начал было Риголь, но Рене его перебил:
- И в письме император требует вернуть ему все земли на восточном берегу озера Ив?
- Откуда вы знаете?
- Догадался, - мрачно ответил маршал и обвел тяжелым взглядом всех советников. - И что вы намерены делать, герцог?
- Ответить согласием и просто отвести пограничную стражу на западный берег.
- А люди? - обманчиво-спокойным голосом уточнил Рене.
- А с людьми разберутся артенцы, - решительно ответил Риголь.
- То есть вы, - маршал вышел из-за кресла и, обойдя стол, остановился напротив министр. Вы намерены оставить наших людей, - он специально выделил это «наших», - артенцам? Там почти десять тысяч человек, в том числе женщины, дети, которых просто-напросто уничтожат.
- В случае войны погибнет столько же, если не больше, - Риголь вдруг усмехнулся. - И с каких это пор вы страдаете таким человеколюбием?
- Человеколюбием я как раз не страдаю, но надеюсь разжалобить тех, кто страдает, - фыркнул Рене, выразительно посмотрев на Эртиона. - Однако я и мои люди проливали кровь за то, чтобы вернуть эти земли! Это для вас пустой звук? Для меня - нет. И во-вторых, если отдать восточный берег, артенцы затребуют и западный, а тогда столица окажется чересчур близко к границе, что просто недопустимо. Или вы забыли осаду? Необыкновенно приятно было, не так ли?
- Разумно, - кивнул Брэнт. - Но что вы предлагаете делать?
- Тянуть время, - пожал плечами маршал. - У вас, дипломатов, это хорошо получается. За то время собрать армию и быть готовыми защитить наши земли.
- Это глупо, - Риголь раздраженно махнул рукой. - Ваше величество? - он выжидающе посмотрел на короля.
- Я подумаю, - Эртион постарался придать своему тону как можно больше уверенности. - На этом все, господа, спасибо. Жду завтра.
Риголь, которому хотелось обсудить проекты повышения налогов, явно остался недоволен, однако перечить королю не осмелился, поэтому поклонился и вышел. То же сделали архиепископ и интендант, которого вообще, похоже, все эти споры не интересовали - он, во всяком случае, так ничего и не сказал. Брэнт задержался.
- Господин маршал, если позволите...
Рене горько усмехнулся.
- Тоже хотите сказать, что я глупец?
- Не хочу, - серьезно произнес министр. - Я уже сказал, что вы говорите разумные вещи и могу лишь повторить это. Я просто не понимаю, зачем вам нужна война. А она вам нужна, иначе вы бы так не говорили.
- Ну и вопросы, а еще дипломат... Впрочем, лично мне война не нужна, тут дело в другом.
- Но вы уверены, что мы сможем выиграть?
- Я ни в чем не уверен, - покачал головой Рене, - однако здесь как в картах: кто не играет, тот никогда не выигрывает. Кто делает большую ставку, у того выигрыш больше, но и риск соответственно.
- Я не люблю играть в карты, господин маршал, - задумчиво улыбаясь, произнес Брэнт, поклонившись королю и направляясь к выходу.
- Я тоже, - маршал и себе улыбнулся, его глаза насмешливо блеснули. - Денежные ставки - это слишком пошло.
Домик на окраине столицы казался бы совсем заброшенным, если бы не едва заметный свет в окошке. Его источником было нечто странное, похожее на шар, который лежал на столе и рассыпал вокруг ровное, пусть и немного тусклое сияние.
Страж задумчиво поправил его, а затем пригладил волосы. Их странная особенность сразу бросалась в глаза: длинные, почти до пояса, пряди были разного цвета - поочередно черные и белые, что придавало существу некоторую схожесть с водившемся в горах тигром. Глубокие черные глаза, в которых, казалось, собрана вся темнота ночи, резко контрастировали с абсолютно белым лицом. Посмотрев еще немного на шар, он отошел к окну, точнее, служившей окном дырке в стене, но вскоре обернулся, скорее почувствовав, чем услышав шаги.