– И что ты будешь делать потом? – Август первым решился нарушить молчание.
– Для начала, навещу один старый дуб, – Крейчи хитро подмигнул. – Давненько я у нее не был.
Август тяжело вздохнул:
– Она не должна там лежать.
– На тот момент, это было лучшим решением. А сейчас, спустя восемнадцать лет, пусть все остается так, как есть.
Между мужчинами вновь повисла пауза.
– А после?
– Еще не знаю.
– Не верю, что ты уедешь в деревню и спокойно встретишь старость.
– А вдруг?!
Они тепло друг другу улыбнулись.
– Неужели мы больше не увидимся?
– Да, Август, так есть. Пора прощаться.
– Не думал, что этот день когда-нибудь наступит.
– Рано или поздно, но он бы наступил; ты знаешь об этом сам. Ничего не длится вечно; на любой восход, должен быть свой закат.
Август и Крейчи еще постояли в молчании, пока Крейчи не протянул ему руку.
– Прощай, Август.
– Прощай, старый друг, – Август крепко сжал ладонь, не имея никакого желания ее отпускать. – Спасибо тебе за все. Я клянусь, что не забуду твоей помощи. Ты столько лет помогал мне, а я, даже толком воздать тебе за труды не могу.
Крейчи перехватил руку Августа и приблизился:
– Все это, – он окинул головой дворец и город, – лучшая награда нашим трудам, Август. Пообещай, что все не сгинет в пучину веков. По крайней мере, пару поколений.
– Я клянусь тебе в этом.
Не разжимая рукопожатия, Август прижал охнувшего Крейчи к своей груди. После, двое мужчин отпустили друг друга, и Крейчи направился к парапету. Перепрыгнув на леса он в последний раз обернулся, кивнул Августу, получив от него ответный кивок, и, с проворностью, которой не ожидаешь от пятидесятилетнего, исчез в паутине строительных лесов и балок, оставив Августа с чувством пустоты и грусти.
Его размышления прервал легкий кашель, и, обернувшись, Август увидел того самого рабочего, что снова неуловимой тенью возник неподалеку.
– Я тебя хоть имя есть?
– Связной. Этого будет достаточно.
Голос удивил Августа: слишком низкий для женского и слишком высокий для мужского. Потрепанная мешковатая одежда так же не помогала определить пол, возраст или другие признаки, позволявшие «прочитать» связного.
– А ты не робкого десятка, раз так говоришь с Императором.
– Наказ господина Крейчи.
– Что за «наказ»? Или секрет?
– Он хотел, чтобы мы были Вам не только помощниками, но и судьями. «…а то, он влезет куда-нибудь, без моего ведома». Так сказал господин Крейчи.
– Кхе! – усмехнулся Август. – Пусть будет так. Так как же мне, вас называть?
– Как Вам будет угодно. Нам нет дела до названий. Но лучше, если о нас вообще никто знать не будет.
– Согласен. Раз я пообещал Крейчи не встраивать вас в армейскую структуру, то так и будет. Но кое-какую шпильку я ему все-таки вставлю. На прощание, так сказать. Пусть будет «центурия», но какая. Я не могу дать центурии номер, его отсутствие станет заметным… Хм… О! Точно! Пусть будет «Нулевая центурия»! И армия, и не армия!
Август повернул голову, но никого на балконе уже не было. Он тяжело вздохнул и направился в поисках архитектора: ему было интересно, как тот решит вопрос с водоснабжением дворца.
***
Карету нещадно трясло. Тракт закончился пару лиг назад, и такая тряска была непривычна ни Арчибальду, ни Августу. В большей части Империи уже были проложены вымощенные камнем ветки Тракта, но на границах западных земель еще петляли грунтовки. Даже несмотря на то, что было известно о готовящихся переговорах, и инженеры работали не покладая рук, полностью вымостить дорогу до Королевства эльфов они не могли, даже при помощи магии.
Их делегация остановилась в небольшом городке, где не планировала задерживаться долго; только пополнить заранее приготовленные припасы и поменять лошадей. Но Август приказал остаться на ночь, и мэр города, пыхтя и потея, принялся искать самые богатые квартиры для расселения столь важных гостей.
Вечером, когда солнце наполовину скрылось за горизонтом, Арчибальд увидел Августа, стоящим у входа в дом мэра, и подошел к нему: