И правда? Кажется, ситуация патовая. Ещё и Вася свалил. Он бы не решил ничего на поле боя, но хоть зубами бы вцепился в кого.
— Чего молчишь? — подошёл он ко мне ещё ближе.
Сейчас бы снова вмазать этому хмырю в его окровавленный нос. Только это лишь ускорит нашу погибель здесь под забором. И вот именно сейчас мне бы хотелось, чтобы нас поймал патруль. Самоход равняется трём суткам ареста. Может, даже меньше.
Если будет второй раунд, то в госпитале проваляемся до самого выпускного. Ещё и ссаться будем красненьким, да кушать через трубочку.
— Жду предложений по заключению мирного договора, — сумничал я, подняв настроение всем окружающим.
Работяга не удержался и здорово приложился по моему животу палкой. Вот я и снова на коленях.
— Сначала извинись, а потом мы подумаем, сколько ты нам должен. Пока что проломим голову, чтоб ты «Союзмультфильм» смотрел без телевизора...
Договорить я ему не дал. Быстро встав с колена, мощно ударил его снизу в челюсть. Тупорылые и медлительные подручные даже не смогли поймать своего старшего, и только хлопали несколько секунд глазами.
— Кончай их! — крикнул кто-то из толпы.
Но это был возглас совсем других ребят. Через забор со стороны училища хлынула в буквальном смысле волна из курсантов. Один за одним наши товарищи перепрыгивали через забор и тут же вступали в драку, несмотря на тяжёлые предметы в руках противника.
Да только и они были не с пустыми руками. Портупеи, дужки от кроватей, черенки от сломанных лопат – когда только успели подготовиться?
Естественно, такого натиска, практически целой роты, хулиганы не выдержали и убрались в свои гаражи, оставив даже свою машину открытой. Несколько отступающих всё же выхватили свою порцию ударов по спине и пинков под зад.
— Мужики, я... как... мог быстрее...— сказал запыхавшийся Басолбасов, оттряхивающий меня и подбирая мой китель.
— Мы подумали, что не догадаешься, Вася. Спасибо, — поблагодарил его Макс, хромающий к забору.
— Да это вам спасибо! Вы же сначала меня спасли от этих, — указал он в сторону убежавших.
Противник в страхе бежал, а значит, можно было и нам возвращаться в казарму.
— Мужики, живее. Там патруль наш бежит, — промчался мимо нас с толпой курсантов Червень.
Через боль и при помощи других ребят, я смог преодолеть стену. Уже в казарме осмотр наших повреждений превратился в научный консилиум.
— Чуть выше и могли по левому ребру залепить.
— Чуть ниже и могли правое колено свернуть.
— А тут ещё чуть-чуть, и нос бы сломали.
Каждый считал своим долгом высказать свои соображения по поводу нанесённого нам урона.
— Короче, вам, пацаны, крупно повезло, — сказал Вася.
Вот я прям смотрю на свои бока, синяки и благодарю Фортуну, что мне повезло! Глянул на лицо Костяна, так там и фингал, и ссадина, и флюс. Везунчики, ёпт!
— Да, Вась, мы очень везучие. Предлагаешь в катран пойти? — сказал я, держа под холодной водой ногу, которую отбили в районе бедра.
— Ты замполита не слышал? Запрещены азартные игры, — улыбнулся Басолбасов.
— Очень рад, что ты это понял.
Поблагодарив всех парней, я и не заметил, как провалился в сон. Выбрать позу для сна было не так уж и просто. На живот не ляжешь, потому что болит пресс. На спину, потому что болят мышцы в поясничном отделе. На боку мешают рёбра. В общем, ночка была очень сложной.
В воскресенье нашей троице нужно было прятаться от посторонних глаз всеми возможными способами. Тяжелее всех Максу, поскольку он заместитель командира взвода, а значит, должен водить строй на приёмы пищи.
— А первичный осмотр таких повреждений не выявил вчера, — сделал вывод Басолбасов, рассматривая лица Костяна и Макса утром, когда те проснулись.
Вокруг наших кроватей уже начал кучковаться народ. Это же так интересно – смотреть на разбитые рожи своих товарищей!
— Что там, Вась? — спросил у него Макс.
— Ну, вкратце, у тебя лицо побитое.