Лем предупреждающе тронула Вильгельма за запястье, непринужденно улыбнулась Измаилу и сменила тему:
– Хочешь посмотреть корабль изнутри, убедиться, что груз в целости и сохранности, и заплатить? Учти, вопрос риторический.
– Конечно. Позволите подняться на борт?
– Даже угощу чашечкой кофе, – подмигнула капитан.
Вильгельм недовольно цокнул языком. Он чуял неладное и не разделял ее энтузиазма. Однако Лем вела себя так, словно все шло по плану, и весело рассказывала Измаилу, как Константин пять лет назад с боем установил на корабле электрогенератор.
Прежний капитан, от которого Лем получила галиот в наследство, не любил новшеств и до последнего, пока очередной пожар едва не погубил все, отказывался демонтировать газовые рожки. В итоге механик склонил его к компромиссу. Памятником прошлому остались старинные, матово поблескивавшие на стенах трубы, выдававшие истинный – и немалый – возраст «Аве Асандаро». Зато в рожках светились практичные и безопасные лампочки.
Королевство Альконт состоит из трех частей: наземного Гита и небесных Вене́тры и непосредственно Альконта. Форма правления – монархия, любой офицер – аристократ. Династия Маркавинов вцепилась в корону акульей хваткой девяносто лет назад и не отдает. Главные достопримечательности: Церковь Белого Солнца и сепаратисты.
Венетра и Гит были завоеваны Альконтом еще в XIV в., и с тех пор неустанно и безуспешно пытаются выйти из-под власти «еретиков». Вера в Белое Солнце сурова, совсем непохожа на поклонение Младшим Богам. Она возникла одновременно с образованием Альконта в 1342 г., и первый король грамотно использовал религиозный дурман для убеждения вассалов.
Однако следует заметить, что церковные разногласия были лишь предлогом для Гражданской войны 1980–1983 гг. Истинная ее причина в кастовости. Родившиеся на Венетре и в Гите не имели прав на военное образование и государственные должности и появлялись на свет, только чтобы пополнять население королевства.
17 июня 1983 г. – день окончания Гражданской войны. Король Эдгар II Маркавин решился и несколькими законами изменил весь Альконт.
Мария Гейц
Вердич и Джаллию разделяли три тысячи триста тридцать пять миль и воздушное пространство Королевства Альконт, прозванного Владыкой Небес. Вильгельм Горрент проложил маршрут в обход таможенных постов. Капитан Лем Декс, посмотрев карту, одобрительно похлопала штурмана по плечу, и корабль покинул Вердич.
Позади остались доки, ангары, склады, россыпь гнилых от сырости домов и Измаил Че́вли. Перед отлетом Лем все же навела о заказчике справки и выяснила, что он держит небольшое книжное дело. О нем следовало бы еще поговорить со Знаток, Вера́хвией Талва́к, сорокалетней поклонницей антиквариата и сплетен, но у капитана не хватило времени.
Константин Ивин и Устин Гризек заслуженно отдыхали. Оба выспались и на следующий день, ближе к концу полета, засели в кубрике. Механик возился с моделью сокрушителя, Устин наблюдал за сборкой и курил. Константин неодобрительно на него поглядывал. Он относился к парню как к младшему брату и считал, что дурная привычка непременно приведет того к встрече с Подгорной Хозяйкой раньше назначенного часа.
Заглянув в кубрик, Лем отвесила парню подзатыльник:
– Кончай дымить.
Константин благодарно улыбнулся капитану. Она пожала плечами, вернулась в рубку и устроилась в кресле первого пилота, лениво потягивая кофе и следя за вращением зеленой линии на экране радара. Здесь, перед полукругом бортовой информационно-управляющей панели и эллипсом штурвала, Лем чувствовала себя на месте. Регуляторы скорости под ногами были как уютные тапочки, кабина – настоящим домом.
Она пробежалась пальцами по экранам гироскопического и навигационного приборов, подчеркнула ногтем значения на указателе воздушной скорости, вариометре и высотомере, ласково погладила блестевшие бронзой старинные верньеры. Корпус никогда не меняли, обновляли только системы. Даже датчики для дополнительного дизеля и новых балансиров Константин вывел так, чтобы они смотрелись на двухвековой панели точно родные.
– Мой любимый мальчик… – прошептала кораблю капитан и поискала глазами Вильгельма.
Штурман вышел на верхнюю палубу переговорить с Милошем Астазией. Молодой человек любовался облаками, ежась от ветра. Вильгельм зажмурился, подставил лицо солнцу и поинтересовался: