— Сначала с Зубатовым поговорим, — ответила Ирэн. А тот и сам уже заметил Дулебова и немножко прибавил хода, но оговоренных знаков никаких не подавал.
Разошлись они с будущим убийцей буквально за полметра. Сыщик его всего только что не обнюхал, хотя мимо прошелся с явным равнодушием.
Неожиданно он промаячил условным сигналом: «Смотрите налево».
Ирэн стала перебирать по одному нечаянных посетителей парка и вдруг увидела не кого-нибудь, а самого Евно Азефа собственной персоной. Он сидел на лавке и разглядывал заходящий в парк народ.
— Алексей Семенович, — шепнула она сыщику, — Расстаемся. Становится неспокойно.
— Прощайте, барышни, — разжал руки тот и прибавил шагу, будто и не было его.
— Сядем, — шепнула Ирэн служанке, и они уселись на лавочку справа прямо рядом с аллеей, откуда вышел Дулебов.
— Вон он, — кивнула вслед уходящему убийце Арина. — Решительный.
А тот удалялся не спеша в глубину парка.
Неожиданно он сбавил ход.
Присел.
Закурил.
Ирэн поискала глазами Зубатова и увидела его на лавочке в метрах десяти от Азефа.
«Теплая компания собралась», — подумала Ирэн и помаячила сыщику, мол, пора уходить.
Тот недоуменно пожал плечами, но все-таки пошел к воротам на выход. Девушки поднялись следом.
Говорили, как уселись в экипаж, который наняла Ирэн.
— Что случилось? — недоумевал сыщик, — Почему ушли? Все же здесь!
— Алексей Семенович предупредил, — шепнула ему девушка, — У Богдановича совещание сейчас. Не будет его днем здесь.
— Понял-понял, Ироида Семеновна, — просветлел Зубатов, — Верное решение. Нечего нам с этой братией попусту рядом околачиваться. Давай-ка на Большую Успенскую, — крикнул он вознице, — К Селиверстову! — и повернулся к девушкам, — Значит, их схема нам теперь ясна, и мы кое-какие изменения в свой планчик-то и внесем.
— А что за Селиверстов? — Удивилась Ирэн.
— Обедать в ресторации будем, девушки. Заслужили. — улыбался сыщик, да заодно там, в кабинете, все и обсудим.
Ирэн была в отчаянии. Операция, так славно складывающаяся в самом начале, заканчивалась трагически. Судьбы раненых в неожиданной перестрелке — неясны, и теперь им с Зубатовым оставалось только гадать, что же будет дальше?
«Сломится во всем», — вспомнились девушке пророческие слова служанки.
Обед в ресторане прошел оживленно. Арина вела себя сдержанно, но, как только компания осталась в кабинете одна, девушка засыпала Зубатова с Ирэн кучей вопросов: — «Зачем нужна трезубая вилка? Почему на каждую персону аж по три фужера? Как позвать официанта, если понадобится?» При этом она не переставала восхищаться обстановкой, архитектурой и манерами персонала.
Когда принесли цветастое меню, девушка заявила, что можно было сделать его и с картинками.
Ирэн молча, отметила, что замечание оказалось прямо в духе двадцать первого века.
Пока ждали заказа, Зубатов поменял всю диспозицию, определив себе место для наблюдения около ворот парка с тем, чтобы засечь приезд Богдановича раньше Азефа и успеть подготовиться.
— Брать его буду только я, — выводил блестящие круги вилкой по скатерти сыщик, — Вы, девушки, меня лишь прикрываете. Близко к Дулебову не подходить. Парень это опасный, судя по тому, что его один раз уже не поймали, — выразительно глянул он на Ирэн.
Действительно, судя по информации из двадцать первого века, полученной из курсовой работы, убийце Богдановича удалось тогда убежать, отстреливаясь.
— Теперь мы знаем, почему в тот раз все состоялось, — сверкал глазами сыщик, — Азеф убрал от места убийства практически всех. Кто-нибудь видел вчера или сегодня в районе Ушаковского парка городовых? Я нет!
Арина в разговоре не участвовала, она училась есть рыбу той самой трезубой вилкой и старательно оттопыривала при этом нижнюю губу.
Девушка наконец-то попала в столь недоступный мир собственных грез: ресторации, мобили, путешествия на поезде.
«Голову готова положить за эдакое отношение», — красноречиво говорили ее короткие взгляды на Ирэн и сыщика.
Проработали несколько вариантов развития событий, и вроде все становилось на свои места. Потом Ирэн спросила Зубатова, почему они не задержали Дулебова?
— Просто гуляющего с пистолетом? — удивленно глянул он на нее, — Богданович в жизни бы не поверил, что это по его душу, а значит и Азеф дело бы свое позже доделал обязательно! Нам это не подходит. Нужно, чтобы губернатор знал, почем фунт лиха, и вел себя после осторожнее!