— И мне тоже жаль уничтожать это невероятное знание, как и Свалю. И всю работу по защите миров сделал кое-кто другой. Потому я и попросила тебя достать этот блокнот — последнюю ниточку…, но мы должны сжечь его. Хотя я и думаю, что знаю, как переплыть море Белого Шепота, и не выброситься за борт…
Аврора прикоснулась к вискам. Сейчас, когда она выплеснула все, стало легче. Она хлебнула еще пульфита и почувствовала почти спокойствие. Кастеллет продолжал молчать.
— Поэтому, Чак… если ты будешь жить и любить и смотреть и уважать — нам по дороге. И мы можем заглянуть в блокнот. Но если ты посвятишь жизнь обидам, мести и пустому авантюризму… Тогда уходи. Пожалуйста.
Кастеллет вздохнул. Выпил залпом свой чай. И поднял глаза на Ро: таким серьезным она раньше его не видела.
— А как ты узнаешь, что я не обману тебя?
Ирония судьбы. Ро хмыкнула.
— А откуда ты знаешь, что я тебя не обманываю?
— Справедливо, — отсалютовал Кастеллет пустой кружкой и усмехнулся. — Я могу не отвечать до премьеры?
— Ты можешь вовсе не отвечать, — пожала Ро плечами. — Только отдай мне блокнот.
Кастеллет спрятал предмет обратно в нагрудный карман.
— Я ведь пока не ответил тебе. А вдруг ты решишь сжечь блокнот? Тогда после моего положительного ответа мы туда вовсе не заглянем. Кстати, Бимсу подарок понравился. И бубрики я тоже оставил ему. Насчет лавки… завтра мы не сможем открыться — мы пусты.
Ро сложила руки на груди.
— Тогда я снова съезжу в Альпурху. И попрошу Барти свозить меня в Буканбург. Хочу посмотреть на тамошние кристаллы.
С Блэквингом она говорить больше не станет. Как ни хочется хоть глазком посмотреть на этот маяк на краю света, двадцать пятый мередиан, проверить, сможет ли она переплыть море Белого Шепота и не умереть, вставить стекло в далекозор и посмотреть, что невидимого в нем отражается — а вдруг папа и мама тоже?.. Но Фарр прав… если это знание станет достоянием общественности — мир взорвется. И не один. Они и в ОК-то справиться пока не могут. Но ничего. Это дело времени.
— Но как ты гарантируешь мне, что блокнот не попадет к твоему брату? — спросила Ро, запахивая пеньюар покрепче — между дверью сада и в холл гулял неприятный сквозняк.
Подошла поближе к пылающему камину.
— Джарлет — хороший человек! — запальчиво воскликнул Кастеллет. — Ты зря к нему так…
— Да, это же он выдал меня за умалишенную.
— Он сотворит великое.
— Но я не хочу, чтобы этим великим было путешествие между мирами. Отдай. Обещаю, что не сожгу, пока ты не ответишь.
Ро снова протянула руку. Но Чак только вынул блокнот и, дразнясь, задрал руку кверху.
— Ты сама рассказала, — и показал язык.
Ну как ребенок, честное слово! А вдруг она права, и Видящий — это правда Сваль?.. Надо будет посмотреть «явление» у Гримо в Мерчевиле.
Ро пыталась допрыгнуть. Залезла на табурет — Чарльз отклонился, потянулась вперед — тонкий поясок пеньюара развязался. Ро отпрянула стыдливо, пытаясь завязать, покачнулась.
И Кастеллет подхватил ее на руки, наклонился… Метким движением кисти Ро выбила блокнот из его пальцев.
— Да! — азартно воскликнула она — книга отлетела.
— Нет! — закричал Чак — отлетела прямо в огонь.
Ро ахнула и, изогнувшись, выскользнула из рук Кастеллета, подскочила к камину, оба заметались в поисках щипцов, но только натыкались друг на друга. Чак сердито воззрился на Аврору — огонь весело пожрал последние знания о маяке на краю света. Она шмыгнула носом. Так оно и правильно. По крайней мере, не попадет в плохие руки, а было очень недалеко… Но как же жаль, морские медведи тебя сожри!
— Последняя книга Звездочета, — с грустью резюмировала Ро.