— Это называется презепе, — с готовностью подал справку Кастеллет. — Древнее искусство Мерчевиля, берущее начало еще в монаршьем прошлом. Чао, матушка, чао, братец! Как торговля?
Это уже относилось к старушке с кружевом и парню-мастеру.
— Чао! — с готовностью переключились мерчевильцы в своей болтовне на гостей.
— Видящий не балует, — потужила старушка, — да вот, вас послал — верно, передумал.
— Ты, бабуля Вив, хулу не возводи, — отозвался парень-мастер и заметил Аврорину красную сумку: — А что у тебя тут написано? Откуда диво такое?
Аврора нервно переступила с одной босой ноги на другую и завела сумку за спину. Фаррел слегка загородил девушку плечом. Еще бы — в сумке имперская реликвия и бумаги по особо опасному преступнику.
— Не приставай к красавице, — вступила в бой за покупателя старушка. — Девушка, не хочешь принарядиться? Недорого отдам! Тебе к лицу будет!
— И домик на память, — предложил парень. — Без презепе не дело из Мерчевиля уплывать.
Мир, державшийся так неплохо, лопнул в один миг. В голове Авроры пронеслась тысяча смерчей, в наступившей внутри пустоте она могла только открывать рот, улыбаться и стрелять глазами по сторонам в поисках возможности сбежать. Море Белого Шепота или не море — судьба ее всегда одна. Ро сжала ручку сумки. Пожалуйста… В настоящих политических обстоятельствах ее побег сделает хуже всем. Крепись, Ро!
— Ты, Гримо, и глаза-то с утра не протер, — бойко отшила конкурента старушка, — зачем девушке дом с собой тащить?
— А дом — он чтобы жить нужен, бабуля Вив!
— Кастеллет, не пора ли нам в сенат? — прервал обыденную перепалку торговцев Фаррел с нетерпением. — Нехорошо заставлять дуче ждать.
Аврора была ему почти благодарна, хотя напряжение достигло той точки, когда нужно было просто скрыться. Вот в той темной улочке хотя бы. И чтобы никто не нашел. Ни Барти, ни Джарлет, ни Фаррел, ни Кастеллет. И хотя бы полдня сумрака, тишины и уединения. Пожалуйста…
Как же некстати. И не поделаешь ничего!
— Честно говоря, — весело отозвался эрл, — голубь с сообщением о прибытии имперского дознавателя вызвал в сенате такой переполох, что они будут рады, если мы задержимся. Скажу вам по секрету… канцлер меня и попросил это обеспечить, пока дуче Фальке вернется в Золотой дом, он ведь сегодня отправился на рыбалку в Море Духов.
Еще какое-то море Духов. Темная улочка манила Аврору все сильнее, несмотря на иррациональность такого желания. Но, знаете, когда у вас агорафобия, рациональность теряет всякое значение. Сердце заходилось в горле набатом, и Ро ненавидела себя, свет угасающего дня, шумный Мерчевиль и болтливого Кастеллета, Фаррела, втянувшего ее в политику, Странника, устроившего революционные эксперименты, Нелло, заставившего ее съесть вонючий сыр, внезапный порыв по спасению черепах на краю света и дешевый билет на верхнюю палубу…
— Видите ли, — тем временем раскланивался Кастеллет с торговцами, — перед вами его светлость имперский дознаватель Фаррел Вайд и его дама Аврора Бореалис, посол мира.
Кружевница бабуля Вив и парень по имени Гримо ахнули.
— Так, красавица, задарма бери! Аврора Бореалис! А имя какое!
— Ваша светлость, — Гримо вскочил со своего стульчика, опрокидывая инструменты прямо на брусчатку, — хотите вот этот домик? Или этот? Смотрите, он устроен почти как дворец императрицы Исмеи, есть большой сад, есть…
Сейчас ее вырвет прямо на собственные босые ноги или сапоги Фаррела. Аврора с картонной улыбкой приняла старательно всучиваемую кружевную шаль, затолкала в сумку, сколько влезло.
— Презепе изначально изображало явление Видящего на маяке на краю света, — включил Кастеллет бессменный режим экскурсовода, — у тебя есть маяк, Гримо?
Нет, ее никогда не рвет. Это чистая психосоматика.
Фаррел активно сопротивлялся всучению подарка, и Ро осторожно отступила назад, задерживая дыхание. Барти и Седрик с энтузиазмом глазели на богатства Гримо, среди которых плотник искал несчастный маяк.
Маяки на краю света, Видящий и песок для далекозора — это чудесно, но… Не сегодня.
— Теперь каждый уважающий себя плотник создает так много деталей, как только можно. Нет, ваша светлость, посмотрите — вам полезно знать, чем живет империя, разве не так?
Ро юркнула за угол, свернула в соблазнительно безлюдную улочку, промчалась до первого перекрестка, не обращая внимания на то и дело впивающиеся в босые пятки мелкие камушки, свернула, раз, второй, сама запуталась в пространстве, пошла быстрым шагом, теряясь в сумраке — дома слишком близко, света нет. Нырнула в еще более темную подворотню, огляделась по сторонам, заметила дверь, побежала наверх, наверх, наверх… Мимо трех этажей, на чердак. И там, наткнувшись на какой-то ящик, за ним и спряталась. Нет света. Нет звуков. Покой. Наконец.