Аврора фыркнула и немного отстранилась. Апельсинами!
— Будто ты чище.
— Чище. Я ведь был в Золотом доме на заседании сената. Значит, это Кастеллет уничтожил бумаги?
— Угу, — Ро спряталась обратно в его объятия — так было уютней, и можно было забыть про все, что наслучалось и не наслучалось. — Он сказал, что сочувствует Страннику. Я хотела сбежать, Фаррел, правда! Может быть, даже к тебе, но... Но Кастеллет не отходил ни на шаг. И... я была уверена, что ты меня возненавидишь навсегда... Ах, еще!.. — Ро снова отстранилась, чтобы посмотреть в его глаза.
Они смеялись.
— Глупая ты, — сказал Фаррел и поцеловал ее в лоб.
Ро смутилась и от того рассердилась.
— Ты не слушаешь... Кастеллет приказал капитану Барму украсть у меня далекозор!
Объятия Фаррела напряглись.
— Так он попал к Вольным Торговцам?.. Это худший вариант из тех, что я предполагал. Я понимаю — ты ничего не могла сделать...
Тем не менее, тон его был мрачен. Ро выскользнула из кольца его рук и лукаво усмехнулась.
— А ты уверен?
Фаррел нахмурился.
— Дай мне сумку.
Он молча встал, снял ее со стула, подал. Ро нащупала все еще невидимый корпус и с торжествующей улыбкой вытащила на свет. Глянула в окно. Пасмурно, но дождь перестал, достаточно светло, чтобы понять — раннее утро.
— Возьми, — протянула она далекозор дознавателю.
Тот с недоверчивой миной протянул руку в пустоту. И, когда оттуда его ладони коснулся прохладный металл, имперский дознаватель издал удивленное восклицание.
— Это слизь сирены. Сейчас рассвет, да? Думаю, скоро она перестанет действовать. Я же не могла отдать им имперский артефакт — ты о чем, Фаррел! Тогда бы весь мир развалился, как можно!
Фаррел перебирал пальцами по воздуху, явно уверяясь, что перед ним искомый предмет. Аврора встала, шатаясь.
— А вот то, что ты приказал меня опоить... — она ухватилась за полог кровати, — я тебе этого не прощу.
— А я тебе не прощу, что ты собиралась воспользоваться помощью Кастеллета, — задумчиво кивнул Фаррел на сумку. — Почему берегла это письмо?
Ро охнула и метнулась к сумке, потеряла опору и свалилась на кровать, едва не потеряв по дороге свое одеяло. В сумке лежала только шаль бабушки Вив и раковина Финтэ.
— Конечно, я его экспроприировал, — прокомментировал Фаррел ее убийственный взгляд.
— Ты!.. Это же личные вещи! Как можно! Это ведь была моя единственная возможность начать новую жизнь...
Ро едва не расплакалась.
Фаррел присел рядом, не выпуская «далекозор» из правой руки. Левой же дознаватель обнял девушку за плечи.
— Я же сказал, Ро, что не позволю тебе сбежать. Зачем тебе сообщничество с Кастеллетом и работа на него, как не за тем, чтобы избавиться от меня? Ты же мой партнер, забыла?
Ро шмыгнула носом.
— Я... надеялась отвертеться... В письме ничего не сказано о сотрудничестве.
— Название лавки говорит само за себя. Думаешь, он бы так легко отпустил тебя с крючка?
— Я могла бы просить его поменять.
— Нечего тебе играть в политику, Ро. Кастеллет — мутная личность, я еще поговорю о нем с Исмеей... И к тебе его во второй раз уже точно не подпущу. Меньше всего я хотел бы, чтобы ты оказалась на руднике или плахе. Императрица Исмея — мой хороший друг. Мы поможем тебе устроиться в Объединенных Королевствах. Значит, ты хочешь заниматься торговлей?
— Не знаю... Может, историей... У вас любопытная история, много легенд, и мне кажется, есть способы объединить части империи куда более действенные, чем договор... Или еще искусством... Кастеллет говорил, в Вестланде есть опера?
— Есть. Но ни слова о Кастеллете. Подумай и реши. Познакомлю тебя с Тильдой — она наш бессменный ученый и алхимик. Гаррик — учредитель оперы, но он пьяница, там будет сложнее. И все же я не говорю «невозможно». Решим по прибытии и беседе с Исмеей. Я не знаю, кто ты, Ро. Но доверяю тебе — видишь? Прошу, доверяй и ты. Хоть немного.
— Так ты не отправишь меня на рудник или плаху?
Фаррел ответил без промедления:
— Нет, конечно.
— Тогда зачем отправил других?!.
Фаррел было поморщился — «наша песня хороша, начинай с начала». Но вынужден был издать удивленное вослицание: далекозор в его руке вдруг начал приобретать очертания.
— Смотри!
— Поразительно, верно?..
Чудеса перечеркивают все ужасное, когда их видишь.
Фаррел рассмеялся.