— Отвергнуть — оно вообще правильно?.. Не будет ли это еще куда более черной неблагодарностью? Но надо остановить господина дознавателя в его заботе и подарках. И... поговорить. Ах, он ведь хотел поговорить... А я... Глупая, капризная Ро! Ты здесь — чужая, ты не можешь выбрыкивать что в голову взбредет! Решено. Больше игнорить господина дознавателя не просто нельзя, это уже неприлично. Кстати... как написать-то, на чем и чем?
Вспомнила стол-бюро в кабинете. Там вроде бы была чернильница. Твердым шагом поднялась по лестнице. На третьем этаже, судя по всему, находился чердак. Наверное, там детские вещи Фаррела и пылятся. Заглянула в сундукм — так и есть. Но она не станет копаться в них. Ей... стыдно перед ним и... что это за чувство такое? Трепетное, будто... благоговение или... влюбленность?
— Нет, нет, нет, — приложила Ро руки к сердцу, остановившись у двери кабинета. — Только этого не хватало! Никакой влюбленности, Зоряна, мы же договорились!
Зоряной ее называла мама, когда сердилась. Потому так же ее ругали Соция, Агора и Совесть за проступки.
— Я напишу ему, что... я благодарна. И что постараюсь восполнить все затраты. И что пусть он не переживает — я не стою его внимания... Я не сбегу и постараюсь вести себя примерно...
Ро стянула чехол со стола, отыскала чернильницу — не засохла. Вытащила перо, окунула... Это ведь так делается? Листки бумаги обнаружились в верхнем ящике стола.
Аврора едва коснулась листка и тут же задумалась — а как к нему обратиться? «Уважаемый»? «Дорогой»?.. И посадила кляксу.
— Ё!
Листок был скомкан и полетел на в сторону. На втором листке Ро решительно начертала: «Ваша светлость!».
Учтиво, без фамильярности и нейтрально. Так его все называют.
«Благодарю вас за вашу доброту».
На слове «вашу» перо начало царапать бумагу, и чернила выдохлись. Ро цокнула языком, вновь макнула перо в чернила, и «у» и «до» вышли ужасающе жирными.
— Кошмар! — воскликнула Аврора, всплеснув руками.
Каскад маленьких клякс упал на листок, бюро, и дощатый пол. Горе-писательница охнула, начала оттирать пальцами чернила со стола, потом упала на колени и продолжила свое дело на полу. Посмотрела на свои руки, да так и села.
— Это безнадежно, — вздохнула.
Вытерла руки о испорченный лист, как могла.
Встала, подошла к доске. Взяла мелок.
— Ладно. У нас есть загадка — Странник. Что мы о нем знаем?
Ро написала «Странник» и «ОК». От «ОК» пошли стрелки: советник Йорген, королева Исмея, дознаватель Вайд. Взяла Йоргена в кружок и чиркнула стрелочкой к Страннику.
Подперла подбородок.
— Итак, Йорген решает поддержать идею Странника. В чем идея Странника?.. «Свобода всем»? — Ро так и начертала рядом. — Любопытно... А насколько это правильно?
Подошла к окну и выглянула в сад. Ветви яблони дружелюбно тыкались прямо в стекло.
— По сути, свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого... Каждый ограничен физическими законами, моральными, личными принципами, возрастом, положением... — обнаружив, что пальцы для загибания закончились, Ро сказала вслух: — Местными законами. Ведь если каждый станет делать просто как ему удобно...
Воображение тут же нарисовало перегруженный перекресток мегаполиса, и всякое транспортное средство мчится, громко сигналя, не обращая внимания на светофоры, встречку и пешеходов. Авария за аварией, визг тормозов, крики раненых... Ро закрыла уши от воображаемого гвалта и затрясла головой.
— Без границ нам нельзя, мы обречены. Даже если они неудобны или еще что... Вон, разбиваться, прыгая в пропасть, тоже не станем, даже если хочется. А если сделаем — каюк. Хорошо, — она вернулась к доске и сложила руки на груди. — Конечно, каждое правило может иметь исключения. Это — уже человеческий фактор, верно? Эмоции против холодного устава логики. И, так как мы — люди, исключения тоже имеют право быть. Но правилами их делать нельзя ни за что...
Итак. ОК объединило прежде враждующие королевства и республики ради их же блага, по сути. И своего. В общем, королева Исмея по примеру погибших родителей пытается устроить взаимовыгодный симбиоз. И это... в целом — хорошо и правильно.
Ро стерла имена под «ОК» и вписала: Тополь, Мерчевиль, Буканбург, Вестланд. Поставила собирательную скобку и написала: «симбиоз».
— Конечно, они по-прежнему помнят старые ссоры и предубеждения, но ничто не делается быстро. Москва — вон — тоже не сразу строилась. Я такая же.