Большинство мужчин обладают своим особенным нравом и особым образом проявляют эмоции, но обязанность мудрой женщины терпеливо сносить все это, не раздражая их еще более свои ответом на возможные несправедливые слова. Ты, о мой Бог, по своей доброте даровал все эти обстоятельства, ибо с этого времени я поняла, насколько было необходимо заставить меня умереть для моего тщеславия и высокомерного нрава.
У меня не хватило бы силы самой их разрушить, если бы Ты не совершил это посредством терпеливого действия своего провидения. Я молилась о терпении с огромным усердием, тем не менее, некоторые проявления моего живого характера от меня ускользали, сводя на нет все мои решения хранить молчание. Без сомнения так было допущено, чтобы мое самолюбие не могло питаться от моей способности проявлять терпение. Даже минутный промах приводил к целым месяцам унижения, упреков и печали, показывая приближение новых испытаний.
Глава 7
Как раз перед рождением моего первого ребенка, домашние были вынуждены много обо мне заботиться. Таким образом, мои испытания были несколько смягчены. В самом деле, я была так слаба, что этого было достаточно, чтобы вызвать хоть каплю сострадания даже у самого равнодушного человека. Их желание иметь детей было настолько велико, что они постоянно боялись, чтобы я каким–нибудь образом не причинила себе вреда. Однако по мере приближения родов эта забота и нежность сходили на нет.
Однажды, когда моя свекровь обращалась со мной очень резко, я назло ей притворилась, что испытываю резкую боль, чтобы заставить ее беспокоиться. Но когда я увидела, что эта маленькая хитрость причиняет им слишком много страданий, я им сказала, что мне уже лучше. Ни одно существо не было столь подавлено слабостью, как я в то время. Кроме постоянного чувства тяжести, у меня было такое странное отвращение ко всякой еде, за исключением некоторых фруктов, что я не могла переносить даже вида пищи. У меня были частые обмороки и сильные боли. После родов я еще долгое время была очень слабой.
Всего этого было достаточно, чтобы научиться терпению, и я, наконец, обрела силы принести все мои страдания к Господу. Со мной случилась лихорадка, которая так меня истощила, что по прошествии нескольких недель, я едва могла делать какие–либо движения или даже убрать свою постель. Когда я стала поправляться, на груди у меня образовался нарыв, который решено было вскрыть в двух местах, что причинило мне ужасную боль.
И все же, эти болезни казались мне только тенью несчастий по сравнению с моими страданиями в семье, которые ежедневно возрастали. Действительно, жизнь для меня была так утомительна, что даже смертельные болезни меня не пугали.
Вопреки всему рождение ребенка улучшило мою внешность. И соответственно, послужило возрастанию моего тщеславия. Я была рада, что вызываю у людей такое внимание. Мне случалось выходить на прогулки в общественные места (хоть это было редко), и, находясь на улице, я надевала маску тщеславия. Я снимала перчатки, чтобы показать свои руки. Возможно ли большее безумие? Всякий раз после того, как со мной случались подобные слабости, я горько плакала дома. Однако, как только представлялся новый случай, я снова их совершала. Мой муж терпел значительные убытки. Это меня странным образом терзало. Не то чтобы я жалела о потерях, но мне казалось, что я являюсь причиной всех злоключений в семье. С каким удовольствием я жертвовала временными благословениями! Как часто у меня появлялось желание даже вымолить свой хлеб, если бы Бог повелел мне это сделать. Но моя свекровь была неумолимой, когда именно она приказывала мне молиться обо всем этом. А для меня это казалось совершенно невыносимым.