Ах, ностальгия! Над сердцем распоротым
Не голоси запоздалой молитвою.
Что тебе эти несчастные бороды?
Бритвой их,
Бритвою,
Бритвою,
Бритвою…
до 23.08.02
Понимаете, я не могу объяснить –
Почему я люблю эту чудо-страну…
Ну, совру что-нибудь про незримую нить,
Ну, припомню две строчки Есенина, ну,
Намешаю салат из плакучих берез,
Тесной комнаты с видом на нефтезавод,
Типового двора, где не то, чтобы рос,
А скорее – пытался увидеть восход,
Поднатужусь – и вспомню грибные леса,
Где полно комарья и других грибников,
Купола и кресты Золотого Кольца
И кровавые тайны минувших веков,
Опишу, как сумею, покойницу-мать,
Что – одну на весь свет – бескорыстно любил,
И скажу, как ведется, что нас не понять,
Не измерить и что там еще… Позабыл…
Это будет не то, это будет не так,
Но нездешнему не передать никогда
То, как сердце стучит стыкам рельсовым в такт
На пути из «оттуда» в родное «сюда»,
Где у пыльных берез и заиленных рек,
Провожая закат и встречая восход,
Каменея, стоит и стоит человек
И глядит не дыша на невидимый свод…
23-25.08.02
Я – изысканность русской медлительной речи
К.Бальмонт
Я – сорняк на газоне новейшей России.
Хоть косили меня – да пока не скосили.
Ну а если коса все же срежет под корень –
Я останусь в земле, садоводу на горе
И взойду по весне – сын неведомой тучи –
Некрасиво кривой, вдохновенно колючий,
Над газонной травой, невысоко-безликой,
Поднимусь как смогу – перехожим каликой,
Напою сотню пчел первосортным нектаром
И развею себя по окрестным гектарам…
Садоводы тотчас в страхе вытянут лица…
Лишь бы только взойти, лишь бы только родиться…
09.02
Ржавый крест над моею могилой.
На плите – уцелевшее слово.
Боже мой, как давно это было!
Черт возьми, как не хочется снова
Воскресать из подручного праха,
Восставать из чумазого пепла
И лететь обезумевшей птахой
В это людное, лобное пекло,
Каждый день представляться кустарно
Слабовидящим, смертным и чахлым…
Эй, вы там, теоретики кармы,
А надрать бы вам к лешему чакры!
Как наскучило жить в укоризне,
Поносить то, что слабо и тленно
И болтаться от жизни до жизни
По беспутным задворкам вселенной…
10.02
Не согреет ни вино, ни одеяло,
Не утешат ни гитара, ни отец…
Эта осень променяла, променяла
Киноварь и позолоту на свинец,
И летит он по России, и летит он,
Беспощаден, равнодушен и крылат,
Поцелуем неизвестного бандита,
Объявившего природе газават.
И на долгие часы и километры –
Ни улыбок и ни вышитых рубах.
Только ветры над страною, только ветры,
Да свинцовый привкус крови на губах.
И неясно человеку, и неясно –
То ли траур это, то ли это пост,
И который день на улице ненастно,
И который день безумствует норд-ост.
Боже правый, кто бы знал – какая жалость
Видеть все это и не сойти с ума…
Эта осень задержалась, задержалась,
И нескоро долгожданная зима…
28.10.2002
Обетов навеки и клятв на крови
Печальную уйму не множить бы!
Учись, моя девочка, первой любви:
К последней научишься, может быть…
И, шамкая вяло старушечьим ртом,
Слегка на клюку припадаючи,
Седому Ромео ты скажешь о том,
О чем не сказала тогда еще;
О том, что Любовь – невеликая твердь,
Коль скоро легко не спасти ее;
О том, что прекрасна красивая смерть,
Но жизнь по любому – красивее!;
О том, что обеты не радуют слух,
А клятвы завистники сглазили… –
И старый Ромео, отчаянно глух,
Тебе закивает в согласии.
И, может быть, этот простуженный мир
Забудет привычные горести,
И новый, пока неизвестный Шекспир
Изменит конец этой повести…
И солнце, что село в весенней крови,
Наутро засветит по-летнему…
Учись, моя девочка, первой любви:
Бог даст, не пропустишь последнюю…
До 12.11.02
Кто бы ведал только –
Как нелепо это:
Велика мне койка
И мала планета.
В институтах броских
Не нажил ума я:
То Земля мне плоска,
То крива прямая.
То с венцом победным,
То с анфасом битым
Я плыву кометно
По своим орбитам –
По воде и тверди,
То смеясь, то ноя –
На подлодке смерти,
На ковчеге Ноя,
То с конем в упряжке,
То привычно пеше,
От почетной бляшки
До потухшей плеши…
Новый день – и вновь я
Мучаюсь вопросом –
Будет ли становье
За далеким плесом,
Бросит ли о камни,
Что таятся где-то?…
Глубока Ока мне,
Да мелка мне Лета…
12-14.11.02
Под бескрайним ватным одеялом
Прежний мир растает на мгновенье…
Я тебя назначу идеалом.
Ты оплатишь это назначенье.
Я поставлю что-то на французском,
Подмигну тебе, мол, чем не пара.
Ты, кивнув, наляжешь на закуску.
Я займусь начинкой мини-бара…
Я красив. Ты тоже в чем-то белом.
И без опереточных капризов
Мы займемся немудреным делом
Под веселый стук соседей снизу.
А потом, уже неудержимо,
Словно в исступлении гипноза,
Мы часок помучаем пружины
И заснем в неэстетичных позах…