- Они мне ещё в Краснодаре сказали, что вписки в Сочи нет. - Оправдывал друзей Миша. Рассказали, что где-то на окраине можно палатку поставить.
- Ерунда это! – Прервала парня Аня, - Палаток в Сочи нет. – Её удивляла наивность Миши.
К Ани улыбаясь подошла женщина с молодой девушкой лет двадцати:
- А мы к Вам! Третью неделю мимо ходим…
- Садитесь, пожалуйста! – Усадила Аня девушку в кресло. «Надо же, третью неделю… А я их совсем не помню! Совсем нет памяти на лица! Могу ещё интересную одежду запомнить или сумочку там с обувью…» - Мелькнули мысли в её голове.
- Мы только с «Ривьеры» - Продолжала разговор женщина, видимо мать девушки, севшей в кресло, - Всех художников в парке обошли, но выбрали Вас!
- Спасибо! – Аня была в недоумении, уж в «Ривьере» есть кого выбрать и получше её.
- Вернулись всё-таки к Вам, - продолжала женщина, - нам нравится, что Вы с людьми разговариваете. Это ж надо узнать человека, чтоб похоже его нарисовать?
Мишка, как только подошли клиенты на портрет, встал со стульчика и отошёл немного в сторону, даже отвернулся, но внимательно прислушивался к разговору. Аня отвечала, доставая бумагу из большой чёрной папки:
- Конечно. Я же не внешность Вашу рисую. Внешность и сфотографировать можно.
- Да, мы видели несколько раз, когда проходили… - Подтверждает радостно девушка, - как Вы рисовали девушку и ребёнок у Вас ещё сидел. – Она уже нетерпеливо ёрзала в кресле в предвкушении ярких ощущений.
Аня очередной раз убедилась, что для людей, в основном дилетантов в изобразительном искусстве, важна не техника и мастерство. Главное – личность художника. Не с каждым ведь захочешь час, а то и дольше, сидеть наедине глаза в глаза. Наверное, в душе люди ощущают, что им действительно необходимо. А нужен не красивенький рисуночек в рамочке. Необходима информация о себе самом с подачи художника: через взгляд, голос, подрагивание ресниц… Фоном идёт музыка. У каждого человека свой мотив. Аня болтала с Элей, так звали девушку, севшую на портрет, а карандаш сам, будто без её участия, бегал по листу. Аня обожала это состояние! Дежурные вопросы:
- Эля, откуда Вы приехали?
- Нравится Сочи?
- Что успели уже посмотреть? Правда?! А там интересно?
- У Вас восточный разрез глаз. Вы какой национальности?
Вроде бы, пустая болтовня, но это – первый этап, позволяющий девушке раскрепоститься, а Ане - потянуть время, чтобы понять, зачем она села на портрет именно к ней, какая ей информация о себе нужна? А главное, как её дать? Постепенно, они начинают «въезжать» друг в друга. Разговор становится более содержательным. Эля «раскрывается». Так Аня называла доверительную беседу с того момента, когда говорит уже одна Эля, а она только сейчас и начинает работать. Сейчас Эля без масок, какая есть. Не скованная, свободная, говорящая о том, что её действительно волнует. В состоянии радости от того, что ощущает любовь и интерес к себе. Теперь Аня ощущает её мотив, музыка Эли вступает в диалог с её, и мощный оркестр жизни, кипящей вокруг подхватывает это звучание! Поцелуевский сквер обсыпан солнечными пятнышками, радостно скачущими по любопытной толпе отдыхающих. Эля довольно улыбается, её обсыпают комплиментами! Художницу – тоже. И тут она вспоминает, что не умеет рисовать. Ей становится жутко. Так жутко, что Аня мысленно обращается к Богу. Просит помочь. Первые комплименты за спиной: «Как похоже! Красиво как! Прямо точная копия!» - звучат, как приговор. Аня ощущала себя мошенницей. Обманщицей, которая вошла в доверие, раскрыла человека, а теперь не знает, что теперь с этим всем делать… За спиной прохожие начинают недоумённо хмыкать… «Вот зачем на самом деле я сажусь спиной к прохожим!» - Проносится в голове Анни: «А не только за тем, чтобы все смотрели, как рождается портрет». Портрет! Вот теперь он только и начинается! Неподдельное удовольствие! Аня, наконец, перестаёт вообще соображать хоть что-нибудь. И бояться соответственно, тоже. Просто, всматривается в глаза Эли, тонет в их бесконечности и становится ею. А рука что-то автоматически рисует и уже не важно…
- Аня, Вы так смотрите на меня!
- Работайте, Эля. Сейчас Вы работаете вместе со мной.
- Да, мне тоже интересно смотреть на Вас.
- Один глаз готов, может отдыхать! – Шутит художница, - а правый, пожалуйста, не опускайте.
Конечно, изгиб ресниц, тень от верхнего века, глубина зрачка завораживают, но главное не это. Главное то, ради чего она села рисовать свой портрет. Села именно к ней. Каждый раз – это ребус. И ей ещё ни разу не удалось его разгадать. «Что ей надо от меня? Что мне надо от неё? – Думала Аня: «Я пол часа ищу ответ в закоулках её глаз. Они сияют счастьем. Мы восторженно удивлённо всматриваемся друг в друга, держа улыбку. Портрет готов. Вот только бы сейчас его начать!» Аня всматривается в готовую работу, видя все недостатки и уже зная, как должно было бы быть в идеале. Но поздно. Портрет готов. Она опустила планшет на колени. Эля уже давно ёрзает от нетерпения.