Пока же, я тратил египетские деньги на мороженное, сладкие пончики, хлеба и даже купил пару египетских трусов за 6-25. Мне помогало то, что я знал истинный уровень цен и умел торговаться по-арабски. Обычно, жадные египетские торговцы называли иностранцу цену в 5- 10 раз выше «нормальной».
Вот типичный случай «торговли по-египетски».
В маленьком магазинчике на арабской улице продают сок из сахарного тростника.
Мальчишка-подручный загружает в большую блестящую соковыжимальную машину стебли тростника, машина урчит и крутит колеса, снизу вываливаются отжатые стебли, в специальный контейнер стекает мутный белый сок с тростниковой мякотью. Торговец бросает в емкость лед, черпает оттуда кружку и продает за 25 египетских копеек. Это я знаю, что по 25. Но торговец видит перед собой белого мистера и загибает цену, в надежде облапошить туриста.
— Один стакан — три паунта. — Египетские фунты они почему-то упорно называют «паунты».
— Это не настоящая цена. — Я делаю вид что разворачиваюсь.
— Хорошо — один паунт, только для тебя.
— Это стоит 25 пиастров. Ты меня не обманешь.
— Нет, это стоит минимум 75.
— Всего хорошего. — Я уже прошел дальше по улице шагов десять, когда меня догоняет его мальчишка-подручный и теребит за штанину.
— Эй, мистер! Вернитесь, он согласен! — Возвращаюсь.
— Ну, что согласен на 25?
— Согласен на 50. Дешевле не бывает. — Торговец уже сам понял свою ошибку, но сдаваться не хочет и лишь улыбается в усы.
Тут, некстати для него, подбегает еще один пацан с улицы, кидает на поднос бумажку в 25 пиастров и берет стакан сока. Точно такую же бумажку я заранее держу в кулаке. Тут же хватаю малого со стаканом за руку, по хохот всей базарной толпы, я демонстрирую торговцу купюру на подносе и еще одну, такую же, у себя в кулаке. Бедный ребенок не придумывает ничего лучше чем пролепетать «двадцать пять» и победа наша!
В тот день, гуляя по задворкам Асуана, я в первый и единственный раз за все путешествие заблудился. Я помнил что трасса через сюрреалистические скалы выходила где-то из юговосточного угла города, но сколько я не забирал на восток, никакой магистрально дороги не нашел. Все попытки спросить что-либо со словами «дорога» и «порт» у местного населения оканчивались попытками посадить меня в маршрутку. Изрядно намаявшись по жаре, к 11-ти часам я согласился-таки на бесплатный подвоз неизвестно куда. Оказалось, что эта маршрутка имела конечным пунктом станцию железной дороги, где в 11–30 подошел пригородный поезд до порта. Таким образом, я все же успел познакомиться в последний день и с египетскими железными дорогами. Пассажиров в вагоне было не много, стекол не было совсем, сиденья и двери железные (дерево в Сахаре — предмет роскоши!), контролеров или проводников тоже не наблюдалось.
В 12–00 приехали прямо в порт. Возле будки-кассы встретил Сергея Лекая и Олега Сенова.
Они напрасно прождали меня вчера возле «старого» почтового офиса и заночевали в тех самых скалах, которыми я восхищался на закате. Сегодня утром они уже успели искупаться в водохранилище (озере Насер) несмотря на крики всех окрестных полицейских, что «очень опасно! Крокодилы!», но, такого монстра путешествий, как Сергея, даже черти побоятся трогать.
В будке мне продали на 88 фунтов три бумажки: 1. Билет на пароход. 2. Квитанцию об уплате выездного сбора 3. Талон на питание во время плавания. При этом мы поочередно попытались разрушить этот комплект с целью экономии, но удача не улыбнулась нам.
Когда нам уже поставили выездные штампы в паспорт, Лекай обнаружил у себя еще не потраченные египетские деньги и побежал в магазин за хлебом. Мы же, вдвоем, пошли на пароход занимать места. Неожиданно, у входа на пристань обнаружились еще двое египетских полицейских, которые пытались содрать с нас еще два фунта «непонятно на что». Поскольку и билеты и паспорта у нас были в руках, мы просто послали их подальше, объяснив на трех языках что египетских денег у нас нет ни пиастра.