Видел вообще-то. В их особняке столько пытали и убивали, и всё происходило у них под носом. Но Драко промолчал. Ему сейчас было совсем не до этого, ему нужно было как можно скорее трансгрессировать на собрание... В животе скручивался страх перед убийцей Фиджеральда, перед тем, что он может придумать. По сравнению с этим страхом, страх перед отцом был бледной молью. Сдохшей на подоконнике.
– Смотри мне в глаза! – кричал отец.
Драко без удовольствия уставился на лицо Люциуса. Подавил в себе желание рукавом стереть с щеки капельку слюны: отец слишком торопился выразить негодование и брызжал слюной.
– Ты потерялся во времени, мальчишка! Забыл о почтительности. Ну хватит, ты так раскис из-за заточения, заметь, не в Азкабане! Не там тебя держали! Хватит уже жалеть себя и начни делать хоть что-нибудь.
Драко снова отвлёкся. Он думал о том, как будет себя вести. Пожиратели... Он не знает, кого ещё они убили, чьё место заняли. Стоило быть предельно осторожным и внимательным.
Люциус замахнулся. Он не привык, чтобы его гнев не замечали, не привык к тому, что его сын не подчиняется. Но удара не последовало: Нарцисса, рыдая, повисла на муже, а Драко обняли тонкие дрожащие руки. Подбежавшая к нему Карминтея горько плакала. Это заставило его очнуться.
– Всё хорошо, всё хорошо, не беспокойся, – попытался он её успокоить. Сколько она слышала и видела?
– Ах, девочка, тебе нельзя волноваться. Нет-нет-нет, только не плачь. Присядь, милая, – заворковала Нарцисса.
Люциус обратил всё своё внимание на девушку. Всё же она была беременна его внуком. Родители запричитали, кружась над плачущей волшебницей. Горечь разлилась под языком, Драко стоял посреди комнаты, не двигаясь.
"Это всё из-за тебя", – говорил взгляд отца.
"Ничего подобного", – он встретил этот неприятный взгляд, не пытаясь ничем отгородиться или признать вину.
Ругаться дальше, когда рядом была плачущая девушка, старший Малфой не мог. Отец поднялся и стремительно вышел в коридор. Драко догадывался, что несколько часов он проведёт в своём кабинете, упиваясь огневиски.
Драко едва подавил горькую усмешку.
– Карминтея, ну что ты, – продолжала утешать волшебницу Нарцисса. – Тебе нельзя думать о плохом, пожалуйста, не плачь. Это было... недоразумение, всего лишь непонимание. Не надо так убиваться. Тебе нужно прогуляться, хочешь, мы пойдём в сад?
Драко осенило.
– Мама, я пойду с ней. Я знаю, что её успокоит, – и бросил через плечо, обращаясь к домовым эльфам: – Принести тёплые мантии мне и моей жене.
Появился повод, какой-никакой. Они шли быстро, стремясь скрыться среди деревьев. Снег мешал, иногда на голову падали заледеневшие веточки и закатывались за ворот. Только когда Малфой-мэнор остался где-то далеко за деревьями, к ним не пойми откуда вышел мракоборец в маскировочной белой мантии с чёрными редкими полосами.
– Мистер Малфой, судя по нашим данным, вам необходимо немедленно...
– Знаю, знаю я! Сейчас. Дайте хоть с женой поговорить. И следите лучше за моими ро... За миссис и мистером Малфой.
Мракоборец растворился среди тонких чёрных ветвей, были слышны лишь удаляющиеся шаги.
– Прости, – сказал он первое, что пришло в голову. – Ты не должна была этого увидеть. Я... может, я знал, что так оно и будет.
Волшебница каким-то трогательным жестом протёрла глаза бледными маленькими кулачками.
– Ты же понимаешь, что он не прав? – сказала она. – Это всё действительно огромное непонимание. Если бы он только знал...
– Пожалуйста, не говори. Ты ведь... Даже я не знаю, что тогда будет. А если они будут мешать, сдадут меня, оборвут все Поттеровские планы?.. Или ещё что-то. Не надо.
– Хорошо. Я буду молчать. Я... подожду тебя здесь. Тебе же надо идти. Ничего, потом вернёмся вместе, будто ты всё это время был со мной.
Они подошли к поваленному дереву. Карминтея смахнула с него снег и села на почерневшую кору.
– Здесь холодно и скучно, – заволновался Драко. Не понимая что делает, он присел перед ней на колено, чтобы лучше видеть её лицо.
– Драко, – проговорила она с мягкой улыбкой. Светлые ресницы прикрывали покрасневшие глаза, казавшиеся в этом лесном холоде невероятно тёплыми, взгляд этот был словно прикосновением летнего солнца, – ты не забыл, что я ведьма? Я могу и отогреться, и занять себя чем-нибудь. Тут даже спокойнее, – и добавила: – Ты промочишь брюки. Иди.
Драко поднялся. Колено действительно было холодным и мокрым, но магия высушила и согрела ткань. Драко трансгрессировал.