«Ох, ты, Господи – руку мне пытается пожать, сам аж светится, наверно, уже выпили втихаря с пацанами».
– Тоня, ты совсем не изменилась, ты еще лучше стала…
– Спасибо на добром слове!
Улыбается смущенно-растерянно, а глаза круглые, счастливые, руку мою не выпускает из своей ладони. Будто, и правда, очень рад встрече. Ну, с этим можно запросто общаться, без церемоний.
Вдруг рядом раздается громкое, театральное покашливание.
– Гкхм… милая Тонечка, разрешите пригласить вас на танец, дабы засвидетельствовать полное восхищение вашей неувядающей прелестью.
Макс! Только он способен так заковыристо изъясняться по пустякам. А что мне терять? Разумеется, потанцую, когда еще выпадет такая возможность. Ох, есть же на свете симпатичные, обаятельные мужчины, которые своей притягательной внешностью пользуются вовсю.
И какой бы ни был у них дрянной характер, они всегда женщинам нравятся, соблазняют, увлекают, разбивают сердца. Меня сегодня на философию потянуло… Но болезнь под названием «Макс» не грозит. Точнее, уже не грозит. Лет семь-десять назад еще можно было меня зацепить, а сейчас поздно.
«Мне уже многое поздно, но я умею мечтать…» И мечты у меня самые приземленные: родные здоровы, зарплата стабильная, выспаться в выходные.
А все же волнение круто поднимается в душе. Я танцую с самым красивым мальчиком нашего курса.
– Тонечка, а чем ты занимаешься кроме работы? Муж, дети имеются?
– Нет, я в разводе. Детей тоже не получилось. А в свободное время я книги пишу и размещаю тексты на литературном сайте. Любовные романы. У меня читатели есть, мы общаемся в Сети.
– Тонь, ну, это же несерьезно все… О любви не надо писать… - бархатно шепчет Макс.
– Да, да, знаю – любовью надобно заниматься. Старая песня.
– Зато о главном. Тонь, ты сейчас, значит, живешь одна? Квартиру снимаешь? А как называется твоя последняя книжка? Почитать дашь?
– Да, я одна. Книга моя - «Азбука любви». Это иносказательно, конечно. Понимаешь, там девушка - воспитательница в волшебном мире, она учит детей. И любви в том числе. К зверюшкам, к птичкам, к цветам, к своей земле. К родителям и друг к другу… Я хотела в виде притчи рассказать о том, как важно доверие и сочувствие. Вот я и…
– Тонь, ты сама еще маленькая, я бы тебя тоже полюбил, может, бросим эту вечеринку – тут тоска и скука, давай лучше к тебе поедем. Хочешь, потанцуем еще, выпьем, закусим хорошо и поедем, а? Я такси закажу на полдевятого.
Говорит с противным придыханием, поглаживает меня по спине влажной ладонью, даже через платье чувствую, как вспотел. Как-то все не так… неприятно… И еще неловко, что я начала ему рассказывать о своей истории, очень личное, а я открылась по сути незнакомому человеку. И совершенно зря. Он меня не слушал почти, думал о своем, плотском.
От Макса пахло сигаретами и алкоголем, улыбался он приторно-похотливо, попытался меня в ухо поцеловать, но я отстранилась.
– Знаешь, у меня предчувствие, что ты не понравишься Тайсону. Он моему бывшему приятелю постоянно гадил в туфли. Такой конфуз!
– А кто у нас Тайсон?
– Британец. Шесть килограммов живого веса. Хищный зверь с обманчиво ленивой мордой.
Я беззастенчиво соврала. Кот Тайсон прекрасно жил в огромной «упакованной» квартире подруги Ксюши. Ел и спал больше хозяев. Ксюшка смеялась, что ее муж порой жутко завидует своему питомцу. Особенно, когда «мамочка» ласково чешет Тайсону животик.
Макс Плесовских решил, что я кокетничаю.
– Тончик, это же шутки? Ну ты и проказница!
– Слушай, дорогой товарищ. Эмм... Короче, спасибо за то, что уделил время. Кушать хочу. Пойду к своим.
– Погоди! Может, выйдем, покурим, еще поговорим.
– Я не курю.
– Бросила? Ну, правильно, я тоже хочу. Мне нужен стимул, и, ка-ажется, я его нашел...
– Я и не начинала курить. Ты меня спутал с кем-то. Макс, я пойду.
– Ну давай, ага, увидимся еще…
Забавно, как изменился его игривый тон на снисходительно-разочарованный. А мне стало грустно. Максима я отлично поняла. По словам Ксюши он на грани развода со второй женой, настроение ни к черту, хотел провести время с еще миловидной «разведенкой», тем более, у нее для этого условия имеются. Хотя Макс по молодости и общагой не брезговал ради удовлетворения мужских нужд.