— Итак, психологи утверждают, что личности человека со временем свойственно меняться. Но невозможно радикальное изменение моторики тела, привычек, предпочтений в еде и музыке за столь короткий срок. — с этими словами из темноты в круг света вступает школьный директор, почему-то одетый в мундир ГЕНЕРАЛА Сил Самообороны Японии. Не поняла!!??
— Объясните нам, Ямамото Мисато, почему вы столь резко изменили свои привычки, не звоните членам своей семьи, перестали узнавать своих близких подруг? И почему наружное наблюдение зафиксировало, как вы неоднократно говорили «чурки узкоглазые»? — сбоку выходит учитель Камимура в мундире с погонами полковника США. Да что за бред тут творится?
— Вы – бразильская шпионка. — в один голос оба предъявляют на редкость бредовое обвинение.
— Брррразильская???? — заикаясь переспрашивая, потерявшись от такой постановки вопроса. Где я, а где Бразилия?
— Значит то, что вы – шпионка, протеста не вызывает? — Старый извращенец Камми извлек из-под кителя хорошо знакомый ГЛОК. Вашу мать, они что, обшарили весь залив? Да ну, бред. Таких пистолетов мильён и тележка.
— Вижу, вы не хотите сотрудничать со следствием. — разочарованно-равнодушно заметил директор.
— Что же, поговорим иначе.
— Фамилия! — рявкнул учитель направляя мне в лоб пистолет.
— Ямоммото!!
— Точней!!
— Кацураги? * – с нарастающим ужасом понимаю, что язык мне не повинуется.
— Еще точней!!
— Иванов… — Захныкала я.
— Ну вот, давно бы так. А то маскируетесь под добропорядочных школьниц. — удовлетворенно кивает директор.
— Расстреляйте ее, что-ли.
Бах! Старый извращенец, не тратя времени, нажимает на курок.
В последний момент я резко дернулась влево, заваливаясь вбок вместе со стулом. Взвизгнувшая пуля щелкает по полу и рикошетом разносит светильник.
Вот теперь есть шанс! Сильно сомневаюсь, что на допрос они прихватили фонарик.
Откатившись от стула в сторону, тут же пытаюсь вскочить, но запутываюсь в спущенных трусиках и грохаюсь обратно. Черт, русские не сдаются. Рву к врагам на четвереньках. Но тут с грохотом полыхнуло синим, и мне в лоб прилетело чем-то твердым, вышибая искры из глаз. Резко перекатываюсь по полу, сметая столик и опрокидывая вазу.
Столик!? Ваза?! За окном вновь полыхнула расколовшая небо молния, через секунду до меня донесся приглушенный стеклами гром. Окончательно проснувшись, обнаруживаю себя под перевернутым столиком. С шишкой на макушке. Это мой наступательный порыв бесславно разбился о стенку собственной спальни.
В голове гудело от удара – скорость разгона плюс несущая стена дали просто убойный результат. Невнятно мыча, села на полу, обхватила руками голову и застонала.
— Сон… Только сон… Сон… — в полном отчаянье прошептала я, борясь с тяжёлым дыханием. — Мама, роди меня обратно…
А дальше – сплошная нецензурщина. Из-за чудовищного стресса начали вспоминаться не только русские, немецкие и японские маты, но даже итальянские и тайские.
— Ямамото-сан?! — в дверях стояла перепуганная Юкке в моей ночной рубашке.
— Сон плохой приснился. И вот… — махнула рукой в сторону сбитого столика. — А ты почему не спишь?
— Здесь все чужое. И гроза. Мне страшно… — жалобным голосом сообщил Котенок.
— Иди сюда. — махнула рукой рядом с собой.
Озадаченная девочка подошла. Не долго раздумываю, укладываю пискнувшую малышку в свою кровать. Накрываю одеялом и ложусь рядом. Поглаживаю ее по волосам пока напряженное тело не расслабилось. Вскоре девочка тихо засопела мне на ухо. А я еще долго не спала, пытаясь понять, что за хрень подкидывает мне подсознание. Нет, то что там причудливо перемешаны вчерашние события, понятно. Ну, спущенное до колен белье точно. А остальное? Намекает на грядущие проблемы? В них виновата только я. Как тот котенок, которого ждут неприятности. ** И еще голова… Рука потерла ощутимую шишку под волосами. Были бы мозги, получила бы сотрясение.
* Гуглим кто такая Мисато Кацураги.
** Котенок по имени Гав. Старый мульт.
\\
Юкки Китоми. Приблудный котенок.
Когда я проснулась, Котенок еще спала, трогательно приоткрыв во сне ротик, крепко прижимала к груди мою подушку. Бледное лицо выражало что-то вроде растерянности, похоже сон у неё был тревожный. Присев рядом, я аккуратно, едва касаясь волос, чтобы случайно не разбудить, погладила спутанные волосы, стараясь передать чувство заботы и спокойствия. Глянула на часы. Уже семь утра. Пора вставать. Интересно, что скажет Саю при таком повороте?
— Это что?! — под внешней невозмутимостью старосты угадывался целый коктейль эмоций. Недоумение, досада, злость. Понимаю ее чувства.