Прищурившись, склонила голову набок: сбриваем растительность, убираем бейсболку… Закрыла всё, что выше носа рукой. Мужчина повернулся ко мне и одарил озадаченным взглядом. Глаза. До чего они напоминали лёд арены, такие же серые и холодные. Добавим фирменную ухмылку…
Дьявол!
Испуганно убрала руку и покраснела ещё больше.
Вот это да!
— Вы Станислав Новак?
Мужчина дёрнулся как от удара, и удивлённо посмотрел на меня.
— Правильно — ударение на «и», — бывший хоккеист поправил меня всё тем же хриплым голосом. — Вот уж не думал, что кто-то меня помнит.
Когда-то знаменитый Станислав Новак. Хоккеист, подающий надежды. От него фанател мой брат. Вся спальня была заклеена постерами и вырезками из газет. Потом «пшик» и исчез. Сколько времени прошло? Три… Нет, наверное, уже четыре года. Или больше? Коля очень расстраивался, что Станислава нет в знакомой сине-красной команде. Но его не было не только там. Он будто растворился в неизвестности. Несмотря на всё это, братишка запретил мне снимать плакаты. До сих пор висят.
Мужчина уже собрался уходить, как теперь я в него вцепилась.
— Подождите! Я не фанатка, просто знаю вас. Вот и всё, — крепко держалась за сильную руку. — Хотя, кого я обманываю. Мой брат ваш фанат. Я же просто люблю хоккей.
— Ваш брат спортсмен?
— Нет.
— Вот и хорошо.
Я поёжилась от излишне холодного ответа. Отряхнулась от нахлынувшей грусти и схватилась за ледяную ладонь двумя руками.
— Спасибо вам большое! Если бы я потеряла телефон, это стало бы настоящей катастрофой! Я даже не знаю, как вас благодарить!
— Никак.
Мужчина вырвал свою руку и торопливо направился к выходу, заметно прихрамывая на правую ногу.
Чтоб тебя!
Прикусив губу, бросилась следом.
— Подождите! — снова вцепилась в его руку. — Если бы я вас не узнала, вы согласились бы на рюмку… чая?
Он остановился и со вздохом повернулся ко мне. Глаза уже не были такими пугающими.
Лёд тронулся.
***
ДАЛЁКОЕ ПРОШЛОЕ
…Зимний морозный воздух приятно щипал кожу. Завязав шапку потуже, шмыгнула носом и посмотрела на брата. Тот залихватски сдвинул свою набок, раскрасневшиеся щёки и нос влажно блестели. Колька только что получил снежком в лицо. Отряхивая колкие остатки, хитро смотрел на Ваню, который уже приноравливался для второго броска.
Внутри всё закипело. Мало того, что этот лоб старше меня на два года, так и такую мелочь, как Коля, задирает. Скрипнув коньками, подъехала к краю катка, свесилась за борт и слепила снежок побольше.
Свистнув как настоящий казак, обратила внимание Вани на себя, следом полетел плотно сбитый комок снега. Треск и оглушительный хохот.
— Ну что, силач? Так тоже нравится? — я отряхивала варежки и, подбоченясь, смотрела на поверженного противника.
Тот сплёвывал снег и злобно посверкивал своими карими глазами. Ну да, только что получил в жбан от мелкой девчонки. Какой урон его авторитету!
— Колька, а ты шапку поправь! Не то мне опять от мамы попадёт.
Взяла запасную клюшку и подкатила к Ване, обдав его ноги снежной пылью. Сунула её ему в руки.
— Лучше на льду свою силу показывай. Нам как раз не хватает человека. Хочешь, как это говорят… — с трудом вспомнила мудрёное слово, которое так мне понравилось, — сатисфакции, тогда победи меня на льду!
— Да легко! — Ванька осклабился и сбросил неудобную куртку, оставшись только в одном толстенном свитере.
Я утёрла варежкой нос и подмигнула брату. Сейчас мы этого болвана уделаем!...
***
АВГУСТ 2018
Белый потолок казался мне таким ослепительным, что невольно напоминал снег. Пришлось даже пару раз моргнуть, чтобы понять, что к чему. Нет, это всего лишь потолок. А это было только воспоминание.
Всё забыть невозможно.
Первое к чему я долго привыкала после переезда в город — белые потолки. Они казались мне странными и гнетущими, навевали мысли о больнице. Это, пожалуй, единственная вещь, сводившая меня с ума с самого переезда. Ещё с детства потолок в моей комнате был сродни ковру — его деревянный узор можно было рассматривать бесконечно. Лучшее средство, чтобы заснуть.
Здесь же он всегда одинаков.
Скучный. Пустой. Безликий.
Просто белый. Иногда с небольшим однообразным рисунком.
Этот как простыня. Необъятный, высокий, с обычной люстрой аж на восемь рожков.
Стоп!
Со стоном оторвала голову от подушки и привстала, опираясь на локти.
Где я?
Синее полосатое постельное бельё и… оглушающий храп. Медленно скосила глаза и тут же закрыла их.