- Зря так настраиваетесь, - успокоил кандидат, - Все будет хорошо. Только надо проголосовать за нашу партию.
- Он, прошлый депутат, то же самое говорил, а что вышло? Ничего не изменилось.
- Изменится, мать, все будет по-другому. Именно потому и идем в
правительство.
Баба Доца хитро покосилась на кандидата и заметила:
- Ну, скажем, не только за тем идете ... Есть у вас и другие интересы... Но да простит вас Господь-Бог. Живите сами, давайте и другим жить. А сказала я, что больше не увидимся, потому что многие кандидаты обе-щают улучшить жизнь, а как изберем их - так больше и не показываются.
- Я не из тех, мать. Обещаю только то, что смогу сделать. Баба покосилась на сидящего рядом голову сельсовета и заявила:
- Наш сельский голова тоже так говорил, Обещал построить новую школу, а построил только сторожовку и территорию обгородил.
- Нету сейчас денег госпожа Пешпопадиева, - сконфузился голова. - А где же деньги? - напористо заговорила баба, - Ты же налог собираешь!
Я как-то вынесла на базар брынзу продавать, едва выторговала три гривни и ваши работники забрали их за налог.
- Э, бабушка, школу брынзой не построишь, - посмеялся голова. - А вы только от брынзы ли доход имеете? - не уступала баба Доца, -Предприниматель Иван Ников ни у кого налоги не берет, а уже и волноческу построил, и мельницу запустил, и пекарню заканчивает, Вот как люди работают. Не то, что вы. Эх, вы!..
- 6 -
Предельно усталая баба Доца зашла в хату и свалилась на кровать.
- Ой, слава Богу - настал вечер, можно будет полежать, чтоб кости отдох╛нули! Проклятая работа - без конца и края. Работы много, а здоровье одно. Когда был Василий, легче был о. Как никак, а мужчина в доме. То корову напоит, то еще что. И дело двигалось. А сейчас все на мне лежит. Вот настал вечер, можно было бы и отдохнуть. Но отдохнешь ли, когда знаешь, что шерсть надо чесать. Марийка растет, приданное надо готовить - вот и чешешь.
- Керана оставила пеленать ребенка и отозвалась:
- Мама, что вы так беспокоитесь за Марийку? У нее сопли еще не вы-сохли, а вы ей приданное готовите.
- Время не ждет, надо работать, пока Бог держит. Если Господь призовет, ребенок без приданного останется. Сама знаешь: теперешние моло╛дые не умеют ни ткать, ни прясть. Только губы красят да хлеб даром переводят.
- Э, когда это я губы красила? - безобидно опросила Керана.
- Как когда? А на Иркиной свадьбе, забыла, как Василий тащил тебя за косы?
- Грех вам такое говорить! Вася сам заставил меня накраситься.
И это был один единственный раз.
Баба Доца не преминула поучить:
- Все грехи начинаются с одного раза. Сегодня накрасилась, завтра
другое сделала...
- И это ли за грех считаете? Другие женщины не то еще делают.
- То может, и невеликий грех, но когда женщина накрашена и надушена, мужчины по-другому на нее поглядывают.
Дабы предотвратить ссору, Керана заговорила о другом:
- А за приданное не волнуйтесь. Вася заработает много денег, и все купим.
- Ага, как не так!- посмеялась свекровь , - заработает - как же. Соб-
стенным глазам не поверю. Потому и взялась за шерсть.
- Не стоит. Лучше бы отдохнули.
- О-ох, - простонала баба Доца,- Не видать мне такого счастья. Я только для работы рождена. И за "дай" дай, бабо, деньги на мороженое, дай на кекс... И не дать нельзя. Хоть и нет, а даешь. Сейчас у меня ломаного гроша нет, а скажут "дай" - и вынуждена дать. Придется завтра съездить в Аккерман, продам немного брынзы и яиц, чтоб деньги какие-то завелись. Иначе не пронесет.
- 7 -
Рейсовый автобус рейсом на Аккерман стоял на автобусной остановке, готовый отправиться в путь. Нагруженная двумя торбами и одной сумкой /колено уже перестало болеть/, баба Доца пересекла дорогу и остановилась перед автобусом,
- Эй, человек добрый! - обратилась к шоферу, подойдя поближе к окошку, - Не подвезешь ли до Аккермана?
- Садись, бабуля! - весело отозвался шофер, не глянув на старушку. И это была его фатальная ошибка. Баба Доца почесала бородавку /это она проделывала каждый раз, когда что-то не ладилось в ее задумке/ и завиляла:
- То, сынку, не беда сесть, но денег у меня нет.
- Займите у кого-то, - посоветовал водитель.
- Занять-то не грех, но потом возвращать надо. А может, так обойдемся?..
- Как? Зайцем?
- По бартеру, - предложила баба, - Дам немного брынзы и пару яиц.
- У меня свои яйца есть, зачем мне ваши?
- Такая свежая брынза!..
- И запаха не переношу.
- Есть и бутылочка вина. Божественный напиток, а не вино!
- За рулем нельзя пить.
- А ты оставь руль, сойди. Зайдем за угол, выпьем.
- Сказано нельзя, значит - нельзя.
Баба Доца поняла, что такими соблазнами водителя не уломаешь, поду╛мала с минуту и вновь налегла:
- Митя! Ты ли это за рулем? Я и не узнала, совсем ослепла,
родственников стала не узнавать.
- Не угадали, бабуся, не Митя я, а Василий.
Ну и пусть, - не падала духом баба, - И Василий хорошее имя. Все равно - наш человек, можем договориться. Давай сделаем так; туда, в Аккерман, везешь меня зайцем, а назад, когда продам брынзу и яйца, рассчитаюсь за оба конца за туда и за обратно. Водитель подумал и уступил:
- Ладно! Садитесь.
... В предусмотренное расписанием время автобус стоял на городском автовокзале готовый следовать в дорогу. Баба Доца снова пересекла дорогу и стала перед водительским окном:
- Митя, Вася или как тебя там, сынок! - слезоточиво запричитала, - Снова денег у меня нет на дорогу.
- Как нет? Вы же товар привезли!
- Слушай сюда. Привести-то я привезла. и все продала, но вот что вы-ручила. Продала я брынзу, кода подходит ко мне молодой человек за яйцами. Яйца взял и подает мне американские доллары. И дает, и гово╛рит, чтобы я сдачу ему вернула. Гривнями. Посчитала я всю свою выручку - как раз на сдачу хватило. Но зашла в магазин купить немного кол╛басы, а они мне и говорят6 "Ваши доллары, бабушка, фальшивые". Ты видел,
сынок, что творится на белом-то свете? Чем мне теперь за дорогу платить? Как услышала - ноги подкосились, насилу до автобуса добра-лась.
- Все это от жадности, бабуля, - осудил водитель, - Если бы сра╛зу заплатили, всего этого не было. Вот Господь вас и не помиловал.
Не из-за жадности, сынок. Ты же знаешь, какая у меня пенсия. То за свет платила, то за газ.... Спасибо, хоть сюда привез, выручил. Выручай уж до конца, сынок. Сноха с двумя близнятами мыкается, еще двое вокруг вертятся. Все кушать хотят, все бабу ждут. Если не довезешь, с голоду околеют. Возьми, сынок, мы же свои люди, родственники!
- Какие родственники? - заинтересовался водитель,
- А твой отец и мой сын родились в один день.
- Неужели ли? - попался на удочку тот, - и как это случилось?
- Возьми! Дорогой расскажу.
- Садитесь!
- 8 -
Светлое весеннее утро. Солнце вспарило над крышами домов, разлило по улицам Зари мягкую лучистую теплоту. Баба Доца сидит на завалинке под забором и штопает какую-то тряпку. Вдруг резко встала, повернулась в сторону дома и крикнула:
- Ванчо-о! Вставать пора! В школу надо идти.
Из дома, откуда-то из глубины веранды, доносится сонный голос: - Кому надо было, тот давно уже пошел.
- Эй, такую хорошую учителку имеешь, - пожурила баба. Ходил бы только на нее смотреть и то влезло бы что-то в голову.
С веранды снова доносится:
- Пятнадцать лет стукнуло - сколько можно ходить?
-Отец твой в пятнадцать лет пятнадцать ухажерок имел, а ты и на это не годишься.