Поцелуй был сладким... И недолгим. У папочки вырабатывается привычка являться невовремя.
- Ну, чего? Рассказывать будем?- он бесцеремонно плюхнулся на мою кровать и вопросительно посмотрел на обнимающихся нас.
- Будем! - выдохнул Макс и рассказал все. Даже то, что мне, засранец эдакий, рассказать в первый раз "забыл".
Максим
Мы втроём тихо сидели на кровати в Машиной комнате. Я рассказал всё. Вообще всё. Машиному отцу, после того, как он так эффективно спровадил двоих из прокуратуры, я поверил и доверился. И не просто поверил, понял, что этот, порой чудноватый, ехидный, себе на уме мужик встанет за меня горой, как за сына, если поймет, что я от него ничего не скрываю.
- Вот что, ребятки. Адвокат прав. Надо вам заховаться подальше на время. Максим, свяжи меня с этим твоим... Тарасом? Сам с ним поговорю. Ребят своих, кто ещё служит, побеспокою. А вы ...- он почесал затылок, набрал номер на древнем, кнопочном телефоне.
- Толян, у тебя на заимке сейчас кто? А! Забыл... Ясно. Тогда я ее "арендую" на месяцок для своих... Только ты не трепись, - ему что-то ответили.- Ещё чего! Ты ж знаешь. Полковник с... Ну, ты помнишь, с кем. Так что, приватность обеспечь. Хотя, какая с ней приватность... Ладно, сам разберусь.
Он хохотнул и дал отбой.
- Собираем вещи, грузим в мою "малышку". Машка, еду собери на пару недель. Матери скажу, что уехали вы в город. Казбека с вами пошлю. Короче, по коням, салаги!
Алексей Данилович встал, хлопнул ладонями по ляжкам и буквально слетел вниз по ступеням. Стало понятно, что он, когда поднимался сюда прошлый раз, намеренно дал нам время привести себя в порядок. Нет, классный мужик! Повезло с тестем!
Собрались мы быстро. Во дворе нас ждала "малышка" - полувоенный газик с брезентовым верхом, но на усиленных скатах и с самодельным бампером, явно деланным под, как минимум, КамАЗ.
- Моя красавица! Ни в одном болоте не застрянет, из любой канавы вылезет. А сколько деревьев мы с ней мимоходом повалили! - отец, одетый как на охоту, любовно гладил машину по капоту и улыбался.
- Жену бы свою так почаще называл... - недовольно буркнула Маша.
- Машка! - Данилыч поднял бровь. Другую. В этой семейке, видимо, есть тайный язык бровей. Левую поднял - гнев. Правую - вопрос или намёк. Обе... Ну, тут вообще армагеддон в отдельно взятой семье. Надо запомнить!
- Маша, ты бы... - я тоже решил вставить свои "пять копеек", показав, кто в доме главный.
- А ну, цыц! - о! Две поднятые брови! Армагеддон "Маша". Первый этап.
- Вот, Максим, так и живу. На работе всех строю. Мужики уважают, слушаются. А дома? Эти две... Красавицы, Марусь, красавицы! И ведь слова поперек не скажи!
Пожаловался здоровый мужик, весело улыбаясь в усы. Чувствовалось, что ему даже нравится давать волю своим женщинам.
Из города мы выехали засветло. Чтоб никто нас не видел, мы с Машей почти лежали на заднем сиденье, а на переднем пассажирском гордо восседал Казбек. А вот когда въехали в лес, мы наконец сели нормально. Но лучше бы продолжали лежать, право слово!
- Ой, бл... Я хочу сказать "блин"! Ух, ё... То есть, ёжики! Ох, х... Хорошо водите, говорю! - ругаться матом при Маше и ее отце мне было неудобно. Но как ещё выразиться, когда газик, по праву названный в народе "козлом", скакал на ухабах и выбоинах так, что я то и дело вписывался головой в железные дуги крыши.
- Я спросить хочу. У вас в багажнике каска не завалялась? Мне бы не помешала...
Маша хихикнула. Она, как ни странно, от диких прыжков железного с брезентовой крышей козла не страдала. Даже Казбек смотрел на меня свысока! Короче, моя прелесть скользнула по сиденью, встав на него коленями и перегнувшись через спинку нырнула головой и телом в багажник. Вот тут мне наступил полный трындец! Я вновь увидел в полной красе то место, туго обтянутое джинсами, к которому у меня ещё недавно так тянулись руки! Круглая, аппетитная, упругая и такая вызывающая попа рождала во мне приятные воспоминания, будила инстинкты и горячила кровь. Нет, я, все таки, фетишист! Пришлось срочно прикрываться валявшийся на сиденье подушкой. Одновременно с этим я отвлекся, отпустил руку, которая помогала мне не каждую колдобину встречать лбом в железяку. И, конечно, тут же заработал очередную шишку!
- Маша! Еееее епонская мать! Дай хоть подушку! - взвыл я, потому что удар пришелся в уже больное место.
- Не ругайся!- спокойно сказала Маша, сползая на сиденье и напяливая мне на голову...
- Что это? - я ощупал голову и понял, что на меня надели толстую коричневую цигейковую шапку-ушанку! Маша тем временем завязала мне под подбородком шнурки шапкиных ушей, превратив меня в эдакого плохого мальчика Вовочку из анекдота.
- ..........- сказала Маша.
- Что?- прокричал я, понимая, что временно оглох.
- ........, - она засмеялась и что то сказала отцу.