Пришлось пальцами отодвинуть мех от левого уха. И тут же машину тряхнуло, меня подбросило, и я снова "поздоровался" с почти родной железякой. Но было уже не больно. Кайф!!!
Заимка, куда нас привез буйный "козёл", была больше похожа на маленькую турбазу. Три крепких домика, банька, с пяток сооружений типа "сарай обыкновенный".
Я вылез, потянулся! Тишина!!! И Маша рядом. Что ещё для счастья надо? Решив размять затекший позвоночник, я крутанулся и...
- ......! - сказала наша любимая, обожаемая, вездесущая... баба Маня! Чтоб жила она что лет, но где-нибудь на Камчатке.
- Как я "рад" Вас видеть! - попытался улыбнуться я, но вышло, видимо, неубедительно. Судя по тому, как наша начальница зоны скривилась.
- .......! - буркнула она, а я понял, что шапка-ушанка - отличная вещь! Я не слышу то, что хочет мне сказать эта... замечательная женщина!
- И Вам столько же! И Вам того же! - засмеялся я, все таки решив быть вежливым, но тут с меня сняли шапку.
- Чего столько же и того же? Я спрашиваю, кто тебя так по башке приложил, что ты летом в зимней шапке ходишь? И так был больной на всю голову, а тут ещё...
И в этот момент ругачая баба Маня вдруг увидела шишку и синяк на моем многострадальном лбу, и лицо ее скривилось.
- Изверги! Что удумали! Мальчонку молоденького избили!...- тут только что ругавшая меня баба Маня пустила настоящую бабью слезу и обняла меня, как родного. Нет, бабы, они и в погонах ... женщины.
Все постепенно наладилось. Женщины приготовили ужин. Мы подлатали небольшую фанерную лодку- плоскодонку. Вернее, при моей неприспособленности к "хозяйству", я больше мешал, чем помогал, но выгнан не был. Меня даже похвалили. И звучало это так:
- Хороший ты мужик, Максим. Знаешь, когда отойти надо. И анекдотов много знаешь!
Одно меня беспокоило. Я то рассчитывал остаться с Машей наедине. А папаня, да и наша надзирательница никуда особо не торопились.
- Эх, небо звёздное! Завтра, значит, рыба клевать будет, - заметила... баба Маня.
- Вот мы с Максимом завтра с утречка да на лодочке...- потянулся Алексей Данилович.- Все. Всем спать. Максим, я тебе в летнем доме постель кинул. Разберёшься сам. Баб...Женщины в основном будут, а нам и хибарка сойдёт. Чай, мы мужики!
И тут я понял, что планы летят окончательно... К тому же рыбалка эта... Я рыбу последний раз ловил лет пятнадцать назад в игре, что мне друг принёс ещё на дискете. Помниться, тогда поймал щуку, по графике больше похожую на рыбу-пилу.
Промаявшись всю ночь на жёстком топчане под колючим одеялом в мыслях и фантазиях о Маше, сладко сейчас спящей в тепле и уюте, я вскочил раньше всех. Размялся, плеснул в лицо холоднющей воды и решил глянуть, как там моя спящая красавица.
Одно из окон в доме, где спала Маша, было приоткрыто. Я нашел старый табурет, влез на него, тихонько потянул створку окна на себя. Она открылась тихо, даже я скрипа не услышал. Глянул, отодвинув занавеску в весёленький цветочек, в полутемную комнату.
Прямо у окна стояла кровать. Рядом с ней на стуле висела Машина толстовка. Моя невеста сладко спала, натянув на голову одеяло.
- Ох, Машка! - улыбнулся я, решив, что перед таким непонятным пока подвигом, как утреняя рыбалка, мне просто необходимо воодушевление в виде поцелуя.
- Маша! - попытался я разбудить ее громким шепотом. Но Маша не услышала.