Маше показалось идея понежиться в легких объятиях подруги хорошей затеей, и она принялась обжиматься с Ольгой и осыпать ее легкими поцелуями. Ольга быстро сориентировалась и весьма естественно подыгрывала Марии до тех пор, пока в очередной раз их губы мельком не соприкоснулись. Ольга остановила Марию крепким откровенным поцелуем, от которого вода в ледяной купели стала закипать. Маша постаралась остудить подругу и слегка отодвинулась от нее, продолжая улыбаться. Ольга впала в стопор. Она смотрела на нас и улыбалась, при этом старалась не задерживать свой взгляд ни на ком дольше, чем на мгновение. Тогда Маша решила разрядить обстановку и позвала всех в парную. Она встала и красивыми законченными движениями вылезла из купели, и отправилась в парную. Ольга последовала за ней, при этом одной рукой она пыталась придерживать грудь, а другой делала движение, будто прикрывает нижнюю часть тела, хотя на ней и так было белье. Мы переглянулись с Сергеем.
- После такого надо не в парную идти, – высказался, смеясь Серый.
- Пожалуй ты прав. Пойдем что-нибудь выпьем, пока они там пообщаются, – предложил я, – Не стоит сейчас им мешать.
- Согласен, – сказал Сергей.
Мы вылезли из купели и отправились в комнату отдыха, где на столе стоял электрический самовар, а в холодильнике находилось пиво, привезенное нами. Я занялся завариванием чая, а Сергей разливал по бокалам холодное пиво.
- Вы решили пить чай без нас? – входя в комнату отдыха, все так же топлес, заявила Мария.
- Может тебе стоит слегка одеться? – проговорил Серый.
- Может наоборот, – сказала Маша. При этом, она открыла соседнюю дверь в другую комнату отдыха и достала из стоящего там комода что-то вроде халата себе и Ольге, которая входила в комнату, также топлес и уже не придерживая грудь.
- Держи, один тебе, один мне, мальчики против стриптиза, – проговорила Мария, протягивая один из халатов Ольге.
- Мы вовсе не против, только вот от чая будем отвлекаться, – попытался отшутиться Сергей.
Одевшись в тонкие полупрозрачные халаты, сняв прежде мокрое белье, девушки сели за стол и принялись пить чай. Мы с Сергеем пили пиво. Маша, посмотрев на меня долгим взглядом, сказала, что устала от дороги и хочет немного отдохнуть. Она встала и отправилась на второй этаж. Мы остались втроем и продолжили пить напитки. Следующей ушла Ольга, заняв комнату в которой находился комод с бельем. Мы остались вдвоем.
- Ничего не поделаешь, пора идти, – улыбаясь, сказал мне Сергей. Сказав это, он остался на месте, видимо ожидая, куда пойду я.
- Видимо, – сказал я и отправился в комнату Ольги.
Маша все же ошибалась на счет своей подруги, подумалось мне под утро.
Сон
Меня переполняет страх и паника. Я впустил ее в свой дом. В моих кошмарных снах я научился понимать в самые жуткие минуты, что это всего лишь сон. Мой мозг щадил меня этим откровением, но ужас порой был так велик, что прогнать его из головы простой мыслью, что это сон, не представлялось возможным. В ту же секунду, я осознал, что в мой дом пробралась она, и что чувствовать себя в безопасности больше не смогу, даже в собственном доме. Я сделал нечто, что не исправить тем, что проснешься, этот кошмар не закончится уже никогда. Обреченность от осознания произошедшей беды, сковала мой разум. Я находился во сне и наяву одновременно. Запах стучал молотком в моих висках. Смрад от старого, заброшенного, никому ненужного, всеми забытого хлама наполнил все пространство вокруг меня. Само пространство сжалось в точку, в которой находился я и она, мне ничего не оставалось, как только смотреть ей в глаза и дышать ею. Невозможно замерить время, сколько длится кошмар во сне и невозможно сказать с точностью, сон ли это. Меня исключили из живых и пока не приняли в мертвые, я находился где-то посередине. К привычному страху добавилось осознание своей причастности к произошедшему. В том, что произошло, виноват я сам.
Молитва
Дорога продолжалась и мои воспоминания прервались, когда я решил остановиться возле фермерского дома с надписью «Молоко». Я проезжал одну из полузаброшенных деревенек, которых находилось много на пути следования. По каникулам в деревне я знал, что время сейчас было как раз то, когда после первой дойки коров, молоко отстоялось в сенях и его можно перевозить, при этом, не боясь того, что оно скиснет. Выйдя из машины, я направился к задней части двора, где находились хозяйственные постройки. Звать хозяина с главного входа не имело смысла, хороший хозяин в доме проводит только ночь, все остальное время он на заднем дворе.