- Еще и соковыжималка будет, кстати, – улыбнулся я.
- Послушай, мне, как будущему мужу, оскорбительны твои шуточки на счет моей жены, но на счет соковыжималки идея хорошая, только дорогую, – как-то уж слишком заинтересованно произнес он.
Марина была хороша во многом, почти во всем и к тому же она не была глупа. На очередном ее дне рождения, разогнав всех гостей она, выскакивая из платья, прижалась ко мне.
- Марина, я должен с тобой поговорить, – начал я разговор.
- Не стоит продолжать, я все поняла, я слышала о твоей любви, – проговорила она.
- От кого? – удивился я.
- Не важно. Ответь, она и вправду лучше меня? – спросила Марина.
- Я люблю ее, – ответил я.
Сон
Ты сам виноват, только ты. Нет большей вины, чем собственная. Ты мог быть свободным от страхов, ты мог жить счастливо, выбирая того, кого захочешь пустить в свой дом. Тебе не надо было торопиться, ты мог впустить в свой дом радость, а ты впустил страх. Теперь ты стоишь посреди этого дома и мечтаешь о том, что было так привычно и однообразно, ты мечтаешь о безрассудности и поверхности. Мечтаешь быть легким и быстрым на суждения и эмоции, но ты лишил себя такой возможности. Ты прикован к одному оголенному месту и теперь, любое движение, прежде чем совершишь его, ты должен вначале продумать. Каждое слово, которое ты хотел бы сказать, вначале должен подобрать. Каждое дело, которое ты задумаешь сделать, теперь будет на виду. Ты доволен? Ты был быстрым и легким, и всего лишь несколько секунд страха тебе мешали жить. Ты должен был быть внимательным и не пускать Бабу-Ягу в свою жизнь. Она пришла и заняла собой все то, что раньше тебе было не так уж и важно, а теперь ты горюешь об этом. Надо помнить, что она в твоем доме, но пока не в твоем сердце. Надо помнить, что там ей нет места. Твое сердце не для нее, оно для кого-то другого, кого ты пока не нашел.
Обратная связь
Ночь, уже совсем немного времени осталось побыть в одиночестве. Я всегда любил ночь. Она честная, не приукрашивает разными красками белое и черное, не дает сотни оттенков любому цвету. Ночью отдыхают глаза, и душа отдыхает от надуманного и пустого. Ночь честнее дня. Есть страхи и есть надежды, и грани между ними не стерты, а хорошо видны. Устаешь за день понимать, смешивать и принимать или не принимать, но не потому, что цвет не подходит, а потому, что не к месту. Ночью нет таких задач или по крайней мере их меньше.
- Привет, я не отвлекаю тебя? - произнесла Юлия уставшем голосом.
- Привет, нет, не отвлекаешь, - ответил я.
- Я все еще не сплю, а ты все еще едешь, верно? – спросила Юлия.
- Да, пока еще еду, но скоро, к сожалению, приеду.
- Думаю, что мне все же не стоит к тебе приезжать завтра, хотя уже сегодня, – устало произнесла она.
- Полагаю, что не стоит, – ответил я.
- Вечно ты что-то там себе полагаешь. Неужели тебе так было плохо со мной в постели, что больше тебе не хочется? – спросила она.
- Хочется, но я дал себе слово, что не буду врать, поэтому и веду себя так странно на твой взгляд.
- Хочешь, я задам тебе первый вопрос, тот что раньше хотела тебе задать, – спросила она.
- Хочу и нет, – ответил я.
- Снова ты эти качели раскачиваешь, но почему тебе просто не сказать так, чтобы я поняла тебя с первого раза, а не после еще более туманного объяснения?
- Сейчас ночь, а ночью я излишне откровенен и могу этим тебя задеть, – ответил я.
- Куда больше-то быть откровенным? – возмущённо спросила Юлия, - Ты мне столько наговорил, что я и за всю жизнь не слышала столько откровенностей от мужиков. Ты так поступаешь, что мое любопытство постоянно борется с чувством собственного достоинства и мне начинает казаться, что достоинство проигрывает. Пытаясь понять, что ты там набредил в очередном разговоре, я чувствую себя справляющей нужду при твоем пристальном взгляде, – проговорила она.
- Тебе стоит это попробовать сделать, я уверен, ты испытаешь при этом возбуждение, – сказал я.
- О, Господи! Ты вновь начинаешь свои приемы со мной. Я уже мокрая вся, черт тебя дери во все щели!!! – прокричала она и бросила трубку.
Я хохотал, она была настолько искренней в своей злости, что меня это сильно развеселило. Приятно было видеть, как Юля сбрасывает с себя напускное и надуманное. Постепенно светская кошка, не львица конечно, стала походить на живого человека. Я был уверен, что она перезвонит и очень скоро. Не успев насмеяться вдоволь, я услышал звонок.
- Привет, – опередил ее я, – Рад тебя вновь слышать.
- Судя по голосу ты там смеялся надо мной? – спросила она.
- Да, я смеялся, но не над тобой, а тому, что ты меня развеселила, – ответил я.