Умерла баба Галя на следующую ночь после того, как проводила внука. Тихо, в своей постели. Нашла ее соседка, позвонила родным. Мать нехотя выделила деньги на похороны, а Юрка, убитый горем, отдал все свои накопления. Отчим же и ухом не повел. Впрочем, оба не сочли нужным поехать в Березовку, поэтому из родни на похоронах присутствовал только Юрка. Вместе с деревенскими проводил бабушку в последний путь, оплакал и вернулся домой.
А через две недели узнал о наследстве.
.
Оказалось, еще за десять лет до смерти дедушка и бабушка отписали свой дом в Березовке единственному внуку. Когда не стало бабы Гали, Юрке сообщили о завещании. Долго и дотошно оформлялись бумаги, но, в конце концов, парень официально стал собственником дома в Березовке, одиннадцатого по улице Зеленой.
Тем вечером Юрка принял окончательное решение. Собрал за столом семью и сообщил о переезде.
— Нет, ну, надо же! — возмутилась мать. — В деревне он жить собрался! Да что ты знаешь о такой жизни? Двадцать два года просидел в квартире со всеми удобствами, нужды не знал. И ванна, и туалет дома, и горячая-холодная вода, и отопление, и проводной интернет. А там что? За водой на колодец, в туалет во двор, а зимой будешь топить печь. Ты же ни к чему не приспособлен! Голову не морочь, сдай этот дом или продай. Хоть какие-то деньги будут. Пока начнешь нормально зарабатывать, мы тут с голоду опухнем.
Но Юрка был непреклонен. Поеду, и все тут.
— Только не вздумай проситься назад! — поставила точку разозленная мать. — Уедешь, и скатертью дорожка. Живи, как хочешь. Но помяни мое слово: через неделю-другую будешь рыдать кровавыми слезами.
— Не буду, — твердо ответил Юрка. — Не переживай, справлюсь как-нибудь. За поддержку, мам, конечно, спасибо.
Все время, пока мать и сын вели беседу, Игорь молчал и, чтобы занять себя, посасывал дешевый коньяк из рюмки. Пил он, якобы, «для здоровья», только, судя по тому, как пристрастился к этому делу, больным был с головы до пят.
Через два дня Юрка уехал. Собрал в четыре сумки самые важные вещи, остальное решил со временем докупить. Мать демонстративно не вышла прощаться, а Игорь буркнул сухое: «Удачи», и потащился в ванную.
Юрка ушел из дома с тяжелым сердцем. Несмотря на то, что отношения с матерью и отчимом давно испортились, он все-таки надеялся на их понимание и поддержку. Проводов с тортом и фанфарами, конечно, не ждал, но и скандала — тоже. Эх, наивный. До сих пор ходит в розовых очках, сквозь которые не видно реальности. Потому-то все до сих пор зовут его Юркой, как в детстве. Не вырос он еще до Юрия Петровича.
Хотелось позвонить отцу, выговориться, пожаловаться, но Юрка не стал. Тот давно о них забыл. Живет в Подмосковье с другой женой, растит других детей. До Юрки ему дела нет. Он, конечно, исправно платил алименты до совершеннолетия сына, но едва тому стукнуло восемнадцать, как порвал все связи. Вот вам и «добрейшей души человек».
В итоге, позвонил Юрка Артему — лучшему другу со школьной парты. Тёмыч проживал с очередной подругой в соседнем доме, работал веб-дизайнером и отличался тем, что всегда приходил по первому зову. Пришел и сейчас. Точнее, приехал — на своей новенькой белой «Ладе».
— Ну чё, наследничек? — хохотнув, Артем шлепнул друга по плечу, подхватил две сумки и понес их в багажник. — Будешь у нас теперь деревенским?
— Ага, — усмехнулся Юрка, подавая Тёмычу оставшуюся поклажу. — Слушай, спасибо тебе, что не слил. Денег у меня мало, хоть на такси не тратить.
— Не, ну ты сейчас меня обидел! — вспыхнул Тёмыч.
— Ладно, ладно, не кипятись.
Друзья сели в машину и отправились на автовокзал.
Через час Юрка уже ехал навстречу новой жизни в салоне относительно комфортного пассажирского автобуса. На голове удобно устроились массивные беспроводные наушники, в которых играла классика русского рока. Молодой человек искренне надеялся, что дядя Миша не забудет его встретить. Иначе придется пилить пять километров пешком с четырьмя большими сумками на горбу. Юрка попытался не думать о грустном. Погрузившись в музыку, он закрыл глаза и расслабился.