В доме у Гордеевых было так же уютно и по-старинному, как в его собственном. Только без пыли и пауков. Ну, ничего, завтра и у Юрки станет так же.
— Значит, ты насовсем переехал? — спросила тетя Маша, включая электрический чайник — похоже, единственную современную вещь в доме.
— Угу, — кивнул Юрка. — Мне нравится в Березовке.
Соседка покачала головой.
— После города здесь тяжко придется одному-то. Работы по дому много, а еще ведь и на жизнь зарабатывать надо.
— Вот, я ему то же самое сказал, — подхватил дядя Миша.
— Да все будет хорошо, — попытался успокоить соседей Юрка. — Привыкну.
— Если что, не стесняйся, обращайся, — сказала тетя Маша. — Мы поможем.
— Спасибо, — улыбнулся парень.
Во время чаепития Юрка и соседи вспоминали стариков Гавриловых. Несколько раз всплакнули.
— Хорошими людьми были твои дед и бабка, — сказал дядя Миша, вздыхая. — Жили душа в душу, людям помогали. И о тебе все время говорили.
Юрка спрятал от соседа наполнившиеся слезами глаза.
— Зря я раньше к ним не переехал, — посетовал он. — Жил с этими...
Супруги понимающе кивнули. Оксана Игнатьева (Гаврилова в девичестве), мать Юрки, никому здесь не нравилась. Не могла пройти по улице, чтобы не ввязаться в ссору на пустом месте, и с родителями разговаривала исключительно на повышенных тонах. Проклинала, на чем свет стоит, Березовку и ее жителей. Юрка с детства краснел за мать перед всей деревней и не хотел, чтобы она приезжала. Но после ухода отца привозить сына к родителям и забирать от них стало ее обязанностью, которая ее совсем не радовала.
— Может, поспишь у нас? — предложила тетя Маша, когда пришло время Юрке уходить. — Дома-то не убрано еще.
— Не, я к себе, — улыбнулся парень. — Надо разобрать кое-какие вещи, поработать. Спасибо за гостеприимство.
— Заходи почаще, — предложил дядя Миша, пожимая ему руку. — Я тебя научу деревенским премудростям.
— Обязательно зайду, дядь Миш. — Юрка крепко стиснул его ладонь. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Юра.
Парень вернулся домой в хорошем настроении. Давно люди не оказывали на него такого впечатления. Городские ведут себя иначе: с головой погружены в заботы, постоянно не могут найти время друг на друга и говорят только о деньгах и сексе. А тут — нормальное человеческое общение, которого Юрке не хватало много лет. Единственное, о чем он жалел — о том, что не перебрался в Березовку раньше.
.
Юрка проснулся в семь утра и, перекусив «Дошираком», приступил к уборке. Из портативной колонки разливалась на весь дом любимая музыка, которая делала работу приятнее. Парень тщательно выбил ковры, в том числе настенные, обмел веником стены и потолки, вытер пыль с поверхностей и на два раза вымыл дощатые полы в комнатах и на веранде, а также крыльцо. В полдень дом сиял чистотой. Довольный, Юрка в очередной раз осмотрел свои владения и, взяв немного денег, отправился в продуктовый магазин. «Дошираком» и хот-догами сыт не будешь, надо бы сварить что-нибудь нормальное.
Уборку на участке Юрка отложил на завтра. Да и убирать там было почти нечего. Бабушка с дедушкой не копили ненужный хлам. Бросив взгляд на пустую конуру у калитки, Юрка отметил, что было бы неплохо завести собаку. И кота — для полного счастья.
Маленький магазин находился между улицами Зеленая и Тихая. Мимо проходила неширокая дорога — ответвление от той, по которой Юрку привез дядя Миша от остановки. У самой деревни она распадалась надвое. Одна ветвь вела вниз по склону к реке, а вторая проходила мимо улиц и шла дальше — по направлению к соседней деревне, что находилась в пяти километрах к западу от Березовки.
За прилавком неизменно стояла тетя Ира — тучная дама сильно за сорок с ярким макияжем и обесцвеченными волосами, напоминающими мочалку. На затылке их держала заколка-краб. Голубой фартук еле обхватывал пышную талию тети Иры.
— Здравствуйте, теть Ир, — сказал Юрка, войдя в магазин. Там никого, кроме продавщицы, не оказалось.
— О, Юрка! — обрадовалась та. — А мне Светка утром сказала, что ты приехал. Погостить или насовсем?