─ Ты, же можешь погибнуть, как глупый пингвин… Делай же хоть что-нибудь!
При этой мысли Астахов стремительно выбросил обеи руки вперед. Затем кисти рук резко ткнул вниз. Затормозить свое падение ему удалось. Его тело оказалось в непонятном положении. Сначала он стоял на голове, затем его пару раз развернуло и резко отбросило в сторону. Через несколько мгновений мужчина почувствовал тупой удар по левому плечу. Он невольно повернул голову и от увиденного окаменел. Внизу лежала настоящая бездна, глубиной метров пятнадцать, а то и больше. Астахов слегка съежился, пошевелил руками и ногами. С облегчением вздохнул. Он живой, и даже, скорее всего, не ранен. Еще до конца, не осознавая эту мысль, он слегка откинулся и сделал руками замок за шею. Боли не было. И неожиданно для себя почувствовал ствол дерева, какого дерева, он еще до конца не понимал. Он неспеша разжал руки и стал их опускать вниз, до самой земли. Опять завел их за нижнюю часть спины и его сердце радостно екнуло. В том, что его туловище, все его тело от падения сдерживала береза, он уже нисколько не сомневался. Береза – лиственное дерево с белой корой и с сердцевидными листьями было его любимым деревом. Многолетнее растение с твердым стволом и отходящими от него ветвями, образующими крону, было для него специфическим символом, амулетом его жизни. Астахов всегда радовался, когда видел березовые колки в Сибири. Березы были и в социалистической Германии, правда, очень редко. Он их видел, когда ходил за грибами. К его сожалению, на чужбине белых грибов или груздей не было…
Астахов на миг воспроизвел произошедшее и с облегчением вздохнул. Он, без всякого сомнения, был бы покойником или калекой, ежели на помощь ему не «пришла» эта береза. Ее тонкая верхушка приняла его удар на себя и спасла его от смерти. Спасительница стояла на окраине огромной мусорной горы. О чем-либо думать или рассуждать Астахову дальше не пришлось. Наверху раздавались крик или свист.
Удачник наклонился вниз, опустился на землю и по-пластунски пополз вверх. Он прекрасно понимал, что едва он чуть-чуть приподнимись или оторвись от земли, сразу же вновь полетит вниз. Вскоре он увидел двух молодых парней, которые пристально наблюдали за ползущим мужчиной. У подножия обрыва один из них протянул Астахову длинную палку. Он схватился за нее и поднял свое тело наверх.
Через день Астахов вновь попал в земное переплетение – упал в гаражную яму еще не достроенного гаража. Был поздний вечер, когда он надумал искать картонный ящик для личных вещей, чтобы увезти их к себе домой. Едва вошел в помещение, как тут же рухнул вниз, в яму. Причиной этому была не только неосторожность, но и отсутствие досочного покрытия для ямы, как и отсутствие электрического освещения. Астахову и в этой поистине смешной, но и одновременно трагической ситуации повезло. Он сначала удачно приземлился на обеи ноги, затем его качнуло вперед, потом он отпружинил назад. Расстояние между его затылком и бетонным покрытием составляло пару сантиметров, не больше. И на этот раз он вылез «из воды» сухой, без ушибов и царапин. Не считая небольшой дырки на «пятой точке». Джинсы сильного удара не выдержали и лопнули…
Информационную копилку Олеси Астаховой о стране, в которой она временно жила, пополнял не только Иван Васильев, но и его друзья. Желание познакомиться с бывшими соотечественниками и поговорить с ними по душам в голове девушки витало давно, но не было возможности. Сначала были женихи, затем вынужденная отсидка, специфический домашний арест.
Александр Истомин, как правило, посещал своего друга Васильева по субботам. Он делал это на протяжении последних двух лет. Иногда визиты отменялись. Причиной этому была работа или другие непредвиденные обстоятельства. Больше всех график нарушал Истомин. Мужчины встречались вечером, смотрели футбольное обозрение. Сидели за одним телевизором, но болели за разные команды. Для хозяина кумиром был футбольный клуб из Штутгарта. Гость же любимой командой считал команду Вердер из Бремена. Заядлые болельщики довольно часто спорили по любому поводу, да и без всякого повода, особенно когда на поле играли друг против друга их кумиры. До тумаков не доходило, но напряженность нередко переходила красную линию. «Домашний стадион», как правило, заканчивался за обеденным столом. Мужчины не только кушали и пили пиво, но и нередко пропускали по рюмочке русской водки. Она у Васильева была всегда. Была и чисто русская закуска: пельмени, колбаса, гречневая каша и многое другое.