Вика зажмурилась. Жизнь в глуши отшельницей, без интернета, без друзей и подруг, в деревянной избушке с окаянным в придачу – совсем не то, о чем она мечтала. Но с другой стороны кожа ее выздоравливать тоже не собиралась, а Варька являлась вполне реальной угрозой. Да не в будущем, а прямо сейчас.
И тут Вику осенило.
«А что если я соглашусь сейчас, приму силу Анисьину, отвяжусь от Варьки, а потом брошу это все и в город перееду?» - В глазах Вики сверкнула надежда и тут же погасла, потому что окаянный прочитал ее мысль и фыркнул.
Никто кроме Вики не понял, что значит его фырканье. Мать и баба Настя в ожидании смотрели на Вику. В комнате заходили ходуном стулья, задрожали стекла.
– Решайся, – отозвался голос бабы Насти.
Глубокое минутное безмолвие наливалось чем-то незримым.
В этот момент Вика почувствовала, что в ее горле и животе застряли обломки железа.
– Я согласна, – выговорила она против своей воли.
Пространство вокруг резко изменилось. Вика оглядывалась, оглядывалась и не понимала, где находится. Окружающие предметы казались далекими и расплывчатыми. Затылком Вика почувствовала огонь.
Глава 4
Наталья Владимировна заметила, что глаза дочери, испуганные снаружи, изменились, будто стали отсутствующими, отгородились от этого мира изнутри. Казалось, они видели совсем другое.
Вика обернулась на тепло, касающееся светом ее головы и плеч. Густой грохочущий голос раздался совсем рядом.
– Согласна ли ты взять в мужья того, чье имя нельзя произносить вслух?
– В мужья? – Вику бросило в холод, а пот, выступивший на спине и под мышками, моментально стал ледяным.
Такого голоса Вика ни разу не слышала, но поняла, что он исходит не от человека.
Девушка искала глазами бабу Настю, маму, хоть кого-нибудь, кто бы мог объяснить, что сейчас происходит, но видела только темноту, длинные тени, медленно ползущие по окаменелым стенам и столп пламени, свет от которого растекался то ближе, то дальше.
Вика понимала, что находится за пределами мира, который знает, и все здесь таит опасность. Ей хотелось кричать и плакать.
Внезапный щелчок языка вывел девушку из ступора. Так же щелкала языком Варька, когда выходила из ее квартиры недавно.
«Неужели она?» – догадка обожгла лицо, и Вика непроизвольно начала креститься.
– Не утруждайся, только ветер разгонишь, – смерила презрительным взглядом Варька Вику.
– Что тебе нужно? Можешь забрать Бориса себе, – страх и чувство вины прикоснулись холодными пальцами к Викиным лопаткам.
– Могу забрать? – Варька расхохоталась, и глаза ее сузились как щелки. – Ты все еще не поняла, с кем связалась, глупая.
Вика переступала с ноги на ногу. Снизу поднимался жар, и пяткам становилось слишком горячо. Если бы она верила в ад, то подумала бы, что сейчас как раз стоит на его крыше и точно туда провалится.
– Варя, я прошу, отпусти меня. Я клянусь, что больше никогда не подойду к Борису и …
– Конечно, не подойдешь. И я не подойду. Бабка Анисья успела подпортить душку мужика. Теперь от него ни детей, ни любви не нужно.
– Но она же не довела обряд до конца, – Вика переступала все чаще.
– И что с того? Самое главное она испортила. Теперь его душа заляпана ее белыми следами, хоть и слабыми. Не отмыть. Мне такая душка не нужна. Думаешь легко найти подходящего отца своим детям с душой, которой ни разу белые, ни темные не коснулись?
– Я ничего не понимаю в этом, – опустила голову Вику, пряча глаза, наполненные слезами.
– Мне все равно. Ты кашу заварила, тебе и отвечать. Теперь выйдешь замуж за того, за кого я скажу. И будешь с ним до конца дней своих.
– Но все мужчины рядом со мной погибнут! – вспомнила рассказ бабы Насти Вика, и огонек надежды блеснул в ее глазах.
– Если они люди, – хихикнула Варька.
– А ты хочешь, чтобы я вышла за…? – пот градом лился с Викиного лба и шеи.
На стене слева блеснули глаза зверя и уставились на Вику. Они сверлили тело девушки так, что она физически чувствовала боль от взгляда.
– Господи, помоги, Господи, помоги, Господи, помоги, – шептала Вика, пытаясь не слышать звуки, вселяющие кошмар.
Неожиданно раздался звук сухих веток в костре. Воздух стал гуще, завибрировал. Стены поплыли у Вики пред глазами, меняя свои границы, а потом и вовсе пропали.
Щелканье Варькиного языка стало глуше и слилось с тишиной.
Вика увидела перед собой поле, покрытое утренней росой, а на нем цепочку четких человеческих следов. Девушка, не раздумывая сделала шаг вперед, и прохладная влага приятно охладила ее ноги. Вика почему-то знала, что надо идти след в след. Идти и не останавливаться. Она вдыхала новый воздух, и вкус его оседал на губах сладким ароматом. Вокруг царило спокойствие, которое пропитывало собой Викины пятки, кисти, шею, глаза, волосы.