На шестом этаже дверь в Алину квартиру виднелась железная, серая в темную крапинку снизу, с блестящей ручкой и глазком. И она была приоткрыта. Вика спиной почувствовала, что никакое ворье в эту темную щель не полезет, сами отсюда убегут и не поймут почему.
Ведунья перешагнула через порог, будто сквозь штору прошла. В нос и глаза ухнула тяжелая вонь. Света не было, Алиной мамы тоже. Тишина в квартире ощущалась неправильной и неестественной, вернее, слишком естественной, как в лесу перед грозой.
Телевизор в комнате стоял отвернутый к окну, а шнур от него змеей чернел на полу. Одеяло на кровати, высунувшись из пододеяльника, синим языком залезало на стену. Подушка валялась в углу под бутылкой из-под кетчупа. Холодильник беззвучно таял, выливаясь в большую лужу посередине кухни.
Вика различила на полу следы, невидные взгляду обычного человека, слишком маленькие и неправильные. Не чистые. Они уходили в ванную комнату.
Вика пошла левым плечом вперед, щелкнула в ванной выключатель. Свет не зажегся. Кто-то внутри ведуньи все про нее понял, оценил и теперь диктовал, как действовать. Она сжала в руке приготовленное ночью универсальное зелье, которое должно было изгонять нечисть из человеческих тел. Вика знала это в теории, но сработает ли на самом деле?
Вика дернула дверь в ванной, быстро моргая, чтобы быстрее привыкнуть к темноте. Через край ванны свисала белая рука. Человеческая. Женская. Алиной мамы.
Пол ударил по Викиным пяткам, и она упала, еле удержав в руках заветный пузырек. Через миг что-то в ванной вздохнуло с громким сипением и шумно поднялось, представ перед Викой в неестественной позе статуи. Судя по фото, которое Аля показывала, это и была ее мама. Только сильно высохшая, с редкими волосами, кожей, напоминающей марлю, с красными болячками на губах и пальцах и очень худая. Почти без мышц.
Еще до падения Вика заметила две свечи у зеркала в ванной, из которой шел жар как из бани. Казалось, свечи снизу плавятся быстрее, чем сверху. Женщина резко выбросила вперед две руки в сторону Вики, прям как копья, и застыла. Вика дернулась. Женщина, вытянувшись дугой, будто в припадке, закричала.
Вика сделала робкий шаг вперед и приоткрыла рот. Вдруг женщина моргнула, между ресницами блеснула темная пелена. Перевела неживые глаза с Вики на дверь.
«О, нет», – подумала ведунья, – я же просила Алю не заходить, – сердце у Вики застучало как игрушечный автомат.
– Мамочка? – в дверях показалась шапка с веселым помпоном.
Вика метнулась к двери, схватила Алину сестру и выскочила в подъезд, но все это мысленно. На самом деле она набиралась сил, чтобы начать обряд и сжимала влажными пальцами пузырек.
Стул скрежетнул ножками, приподнялся и затрещал. Вику отбросило на стул, и придавило чем-то невидимым. Темноту содрало с лица вспышкой и вмиг вернуло. За левым ухом тихо шевелился ужас от ожидания того, что ребенок сейчас попадет в лапы твари, а ведунья сидит тут на стульчике и пошевелиться не может. Вика подышала ртом и поняла, что не знает, как выбраться отсюда, но выбираться придется.
К счастью для ребенка, дверь громко хлопнула и закрылась изнутри. Вика обрадовалась. Тварь приблизилась и начала водить рукой перед ее лицом. Приглядывается к новому телу? Судя по тому, что она со старым сделала за несколько дней, телами совсем не дорожит.
Глазам ведуньи стало холодно, тепло и по вискам заскользили щекотные ручейки. Вика врастала в стул, а стул в нее, тяжесть сверху усиливалась, опуская ведуньины плечи. Еще чуть-чуть и она не сможет удерживать в ладони пузырек.
Из Викиного сжимающегося горла выскочила струйка воздуха, совсем беззвучная, но понятная ей и твари.
– Ut de Satan, – выдавила из себя Вика и из последних сил сильно сжала ладошку, метнув в тварь заветный пузырек.
Тварь заорала, растопырившись возле стула, рядом с которым с пола поднимался зеленоватый вонючий дымок из разбившейся склянки.
– Ut de Satan, – уже громче выкрикнула Вика.
Тварь сгорбилась и встала на четвереньки.
– Ut de Satan! – Третий раз уже громче крикнула Вика, стряхивая со своих плеч тяжесть, которая уже не могла ее удерживать.
Тварь обмякла и зеленая жидкость, проникшая в тело, начала работать.
Раньше Вика такое видела только в кино в фильмах ужаса. Сейчас перед ней на полу происходило тоже самое. Тварь раскрывала рот, и Вика видела в этой пасти нечто желто -красное и пульсирующее. Оно отчаянно вжималось в тело, не желая покидать его.
Вика встала. Ноги были как подтаявшее эскимо на палочке.