Через слезы Алина начала читать молитву и непроизвольно унеслась мыслями в тот черный день.
Медленно гаснет свет и Алине кажется, что пространство вокруг покачивается. Раздается шуршание, сменяющееся свистом, ее с силой влечет по кругу головой вперед. Наверху мелькают белые пятна, будто окна в длинном туннеле. Мороз сковывает все тело полностью, кроме маленького участка в голове. Оттуда Алина сейчас и слышит.
Редкие слова медленным басом как на зажеванной пленке втыкаются больным острием в голову.
– Один мертв. Выкидыш. Второй скорей всего тоже. Скоро. Не спасем.
Алина понимает, что говорят о ее ребенке. Второй? Она не знала, что их два . Так долго не получалось забеременеть и тут - сразу два. Женщина шевелит губами, будто вымаливая жизнь второго ребенка, всю свою силу обращает ко второму, висящему на волоске от смерти.
– Убили, – отчетливо слышит она незнакомый детский голос.
Вспыхивает свет, Алина не видит свет, но чувствует через закрытые глаза. Потом ее дергают и тащат вниз. Движение прекращается. Снова холод в животе и детский голос.
– Убили, мама. Они убили меня.
Больничная палата распахивается, выворачивается и показывается с обратной стороны.
Алина видит девочку, совсем крохотную, не больше пальца. Та сидит на темном краю, граничащем с изнанкой этого мира, и беззвучно всхлипывает.
– Мама, – смотрит девочка на Алину и улыбается.– Обними меня, мама.
Страх пронзает женщину сквозь темя до пяток горячей стрелой.
– Нет, – мотает головой Алина, – нет, – шепчет она сухими губами. – Нет!– Кричит она в голос. – Не могу! Не могу! Не могу!
– Если не угомонишься, потеряешь и второго! – грубый женский голос вибрирует в ушах.
Алина застывает на полукрике. Укол в вену начинает действовать, растворяя собой болезненные воспоминания и переживания. Теперь ей тепло. Теперь ей спокойно. Теперь она знает, что второй ребенок пока жив. Знает, что надо думать о втором малыше, чтобы не сойти с ума.
Маленькая девочка печально смотрит и плачет, пытается уйти за темный край и не может. Ноги то и дело замирают, не дают сделать шаг. Девочке страшно и обидно, как ребенку, которого выгнали ночью в темный лес одного.
– Почему ты не любишь меня, мамочка? – плачет девочка между двух миров.
.........
Вика стояла с ножом в центре свечного круга, тревожно посматривая на Алину, глаза которой сейчас были цвета обратной стороны зеркала и смотрели в одну точку на лоб Людочки. Вика подумала, что пора и только собралась проводить обряд, как черный кот проскочил в круг, обнял ее ногу мягкими лапами и зашипел. Отчаянно так и настойчиво.
Ведунья поняла, что надо еще подождать, потому что начинать обряд следовало ровно в то время, когда нерожденная душа избавится от ненависти к сестре. Видимо, еще рано. Вика терпеливо ждала, плотно сжав губы и ладони. Вдруг раздался шелест. Край листка с молитвой, зажатый в руках у Алины, загнулся и почернел. Из ноздри Людочки скользнула темная быстрая полоска.
– Она не справится сама! – черной галкой вылетела мысль и погасила несколько свечей в круге.
Вика сосредоточилась на Алине, дотронулась рукой до ее лба, пупка, правой груди, левой и шепнула прямо в ухо.
– Назови дочь. Дай имя. Признай ее. Иначе потеряешь и вторую.
Викин голос, будто колокол, прозвучал звонко и близко. Алина дернула плечом и решительно зашагала вглубь пустынного коридора, внезапно открывшегося перед ней. Ей нужно было найти свою нерожденную дочь, и это единственный путь, по которому она могла идти. Внезапно будто стальной расческой провели по спине. Алина остановилась, вдавила кончики пальцев себе в виски.
Белое лицо с глазами цвета желудя было неестественно большим по сравнению с маленьким туловищем, как у дюймовочки. Нерожденная дочь стояла напротив Алины и зло смотрела снизу вверх. От нее исходил запах изнанки мира – пугающий и неприятный.
Алине хотелось отвернуться от девочки, зацепиться глазом за неяркий свет, голубоватый и лучистый. Он струился с той стороны, откуда она пришла, а здесь рядом с девочкой редкая тьма колола глаза холодным лезвием.
То ли колокол отыгрывал в голове Алины правильный ритм, то ли Вика помогала движению, но женщина, не смотря на внутреннее сопротивление, открыла глаза и сделала первый шаг.
– Мария. Я назову тебя Мария. – Твердо сказала Алина, наблюдая за девочкой сверху вниз.