Первое — это одержимость без фанатизма, чтобы видеть код во сне, но не сжечь серверную.
Второе — слепоту к морали, чтобы наши алгоритмы съели слабых, а не молились на них.
Ну и третье — это страх, но не перед нами, а перед собственным несовершенством.
Пол закатил глаза:
— Ты опять как будто цитируешь учебник по средневековым пыткам. Где мне найти такого? На конференции по этике?
Мэт достал из кармана флешку с гравировкой «Нексус».
— Мы его уже нашли, — сказал Мэт, вытаскивая резюме из папки. — Достойный претендент — Алексей Воронов.
На экране возникло лицо — тёмные волосы, очки в роговой оправе и шрам над бровью. Бывший крипто-хакер, взломавший ЦБ Швейцарии в девятнадцать лет. Последние 5 лет — тихий гений, пишущий код для теневых бирж.
— Почему он? — Пол увеличил раздел «Риски»: психоз, паранойя, аллергия на корпоративную культуру.
— Потому что он единственный, кто прошёл мой тест, — Мэт вставил флешку. Голограмма ожила, показав запись:
Первое испытание, или код под давлением. Алексей сидел в комнате с датчиками пульса. На экране — зашифрованный алгоритм «Нексуса» с таймером. Через четыре минуты он не только взломал защиту, но и добавил скрипт, выводящий на экран цитату Ницше: «Бог мёртв, и мы убили его».
Второе испытание, или этическая дилемма. Голограмма предложила выбор: украсть пятьсот миллионов у пенсионного фонда или позволить взорваться бирже в Лагосе. Алексей ввёл третий вариант — перенаправил взрыв на серверы конкурента.
Третье испытание, или игра в бога. Мэт дал ему доступ к прототипу корпоративной нейросети «Нексуса». Вместо тестовых команд Алексей научил нейросеть… писать хокку.
— Он не решает задачи. Он переписывает правила, — Мэт выдернул флешку. — И ненавидит себя за это. Идеально.
Пол задумался.
— Как нам создать команду мечты, если он ненавидит корпоративную культуру? Он изгой, волк-одиночка! Нам нужен человек, выращенный внутри корпоративной культуры, способный формировать вокруг себя команду.
Мэт достал из папки другое резюме:
— Вот ещё кандидат Джейк Тернер. Он настоящий гений с Гарвардским образованием. На столе появилась голограмма с его тестами:
Испытание первое — код под давлением. Комната Джейка напоминала стерильную лабораторию. Таймер — пять минут. Алгоритм «Нексуса» извивался на экране, как гремучая змея.
— Время — деньги, — пробормотал Джейк. Его пальцы затанцевали по клавиатуре, выводя строки кода с точностью метронома. Через три минуты защита пала. Чисто. Без ошибок.
— Робот, — хмыкнул Пол. — Даже не вспотел.
Мэт указал на пульсометр — семьдесят два удара. Ровно как у спящего.
Второе испытание, этическая дилемма. Голограмма-судья:
— Украсть пятьсот миллионов у пенсионеров или позволить умереть тысячам? Джейк улыбнулся, будто решал уравнение:
— Оптимизируем убытки. Украдём триста миллионов, подставим хедж-фонд «Глазго». Их страховка покроет потери.
— Эффективно, — кивнул Пол. — Без души.
Началось третье испытание, игра в бога. Джейк ввёл команду: оптимизация, инициализация, максимальные настройки.
«Нексус» проглотил данные и выплюнул график роста, захватывающий мир.
— Машина для машин, — Мэт стёр голограмму.
Следующим кандидатом был Иван Волков родом из российской глубинки. Он был тёмной лошадкой, и Мэт его сразу отбросил как кандидата, потому что не понимал, как его контролировать.
Первое испытание, или код под давлением.
Иван сидел в затемнённой комнате, освещённой только мерцанием экрана. Таймер: пять минут.
— Мля, — усмехнулся он и выдернул кабель из стены. Система зависла. Затем — взрыв цифрового смеха. На экране поплыли строки: «Бог умер. Давайте танцевать на руинах. — Ваш Иван».
— Он взломал через брешь в физическом слое, — Мэт выдавил улыбку. — Поэт хаоса.
Пол покривил взгляд и задумался.
Второе испытание — этическая дилемма. Голограмма-судья ещё не закончила вопрос, как Иван бросил в микрофон:
— Взрываем Лагос.
— Что?! — Пол вскочил.
— Вы сказали — этическая дилемма. Нет этики — нет проблемы. — Иван закурил, дым струйкой пополз в вентиляцию.
— А потом продаём лекарства выжившим. Двойная прибыль.
Третье испытание — игра в бога.
Иван шептал что-то на русском, его пальцы бились в конвульсиях. Алгоритм «Нексус» завизжал, превратившись в цифровую копию Пола.
— Привет, босс, — голограмма подмигнула. — Хочешь, я расскажу тебе, как Мэт слил вчера акции?