— Мы на вашей стороне, — неожиданно произнёс второй сотрудник спецслужб, сидевший в стороне.
«Плохой полицейский, хороший полицейский — классика», — мелькнуло в голове. Пол будто поменялся местами с миром. Если раньше он читал людей как открытую книгу и использовал их, то теперь произошла инверсия. Его читали и манипулировали им, как куклой в театре. От осознания этого стало невыносимо больно. «Что делать? — думал он. — Самое лучшее что я могу сделать, это молчать и оттягивать разговор. Им нужно смирение… Нужно дать им смирение».
— Да, да, — ответил Пол. — Я всё понял.
Агенты, словно тени, собрались и беззвучно вышли из кабинета, оставив Пола сидеть в гордом одиночестве. Неожиданно перед ним возник образ лошади, которую объезжает наездник. «Да, я как тот строптивый жеребец, которого они хотят захомутать», — подумал он с ухмылкой. — Хрен вам, а не седло!
Глава 46. Разъяренные инвесторы
Кабинет Пола, обычно наполненный мерцанием голограмм и тихим гулом серверов, превратился в эпицентр боевых действий. Стеклянная дверь с треском распахнулась, и внутрь ворвались инвесторы: Марк, французский аристократ с лицом, покрасневшим от ярости, и Томас Вайцман, немецкий финансист, чьи холодные глаза сверкали, как лезвия. За ними, словно тени, замерли двое охранников, но Пол жестом отпустил их.
— Вы обещали золотые горы! — Марк швырнул на стол папку с отчётами. Бумаги разлетелись, открывая графики с обвалами доходности. — Вместо этого — крах, допросы, обыски! Вы знаете, что у меня сегодня утром был визит особого отдела?
— Мой частный самолёт задержан в аэропорту, — Томас ударил кулаком по стене, отчего задрожали голограммы. — Моих детей допрашивали в школе. Из-за вас!
— Господа, я понимаю ваше негодование, но…
— Молчите! — Марк перебил его, доставая телефон. На экране была новость о требовании дополнительных документов для разблокировки счетов фонда в Швейцарии.
— Это не я, — Пол показал на окно, за которым стучал дождь. — Спецслужбы давят на всех. Они хотят нас запугать, и пока мы…
— Мы? — Томас засмеялся сухо. — Вы втянули нас в свою игру с огнём. И теперь платим мы.
Пол медленно поднял руки, словно усмиряя разбушевавшуюся стихию. Его голос, обычно резкий и техничный, вдруг приобрёл бархатистые нотки — приём, которому он научился в тестах на убеждение.
— Господа, — он кивнул к креслам, где лежали подушки, — присядьте. И позвольте показать, как мы решим все наши проблемы.
Марк фыркнул, но опустился в кресло, нервно поправляя манжету с фамильным гербом. Томас сел с холодной точностью робота, положив телефон строго параллельно краю стола.
— Спецслужбы получили своё, — Пол провёл рукой по голограмме, запуская проекцию. На стене ожили графики с зелёными стрелками, взлетающими вверх. — Они взяли обёртку, оставив нам ядро. И теперь… — он повернулся к Марку, — вам нужны не цифры, а легенды.
Марк приподнял бровь.
— Ваш прадед выигрывал войны, — Пол приблизил изображение фамильного замка Марка, над которым теперь парил логотип Нексуса. — Вы выиграете войну за будущее. Мы на рубеже социальных трансформаций, которые войдут в историю. Это цифровое поле боя!
Француз смягчился, пальцы непроизвольно коснулись герба на пистолете. Пол повернулся к Томасу, чьи глаза сканировали графики, как скальпель.
— Позвольте представить… — голос Пола дрогнул, — истинное лицо нашего успеха. Мы строим самую совершенную систему управления социальными процессами.
Пол провёл рукой над столом. Голограммы вспыхнули: зелёные столбики прибыли, алгоритмические прогнозы, тесты.
— Сверхприбыли уже на подходе. Через месяц…
— Где они сейчас? — Томас ударил кулаком по стеклянной поверхности. Графики дрогнули, исказившись, будто испугавшись. — Вы три месяца кормите нас сказками. Мне нужны гарантии.
Марк усмехнулся, поднося зажигалку к сигаре.
— Во Франции за такие обещания вызывают на дуэль. К счастью, я демократ.
Пол почувствовал, как под воротником рубашки скользит капля пота. Отступать было нельзя.
— Гарантии? — Он ткнул в голограмму, где каждая транзакция светилась, как алмаз. — Вот ваша гарантия. Наши алгоритмы это живой организм, эволюционирующий в реальном времени. Даже спецслужбы не видят полной картины.
Томас снял очки, медленно протирая линзы. Его глаза, голубые и безжалостные, упёрлись в Пола.
— Цифры это воздух. Мне нужно железо. Контракты. Страховки. Вашу жизнь в залог, если хотите.