— Опять сделаешь мне больно, и я порежу шины на твоей машине.
— Хо-о-рошо-о, — протянул я. — Почему у меня такое чувство, что ты все еще хочешь сделать это, только для того, чтобы мне об этом сообщить?
Она склонила голову и послала мне дьявольскую усмешку.
— Ну, только одну шину?
— Черт возьми, нет! В наших отношениях не будет никаких порезанных шин, — я слился с ней в поцелуе. На вкус она была как кофе. На вкус она была моей.
Эвери прервала поцелуй.
— А как насчет шин Тэтча?
Я с минуту подумал.
— Он только что купил новую «ауди»…
Ее улыбка стала шире.
— Ради Остин, разумеется, а не потому что у нас болезненные увлечения по прокалыванию шин или чего-то еще, — я поцеловал ее рот.
Она рассмеялась мне в губы.
— Верно. Потому что это будет странно.
— Правильно.
Наши глаза встретились. Эвери скользнула рукой по моей шее, а потом обвила ее, притягивая нас друг к другу снова и снова. Я наклонялся под разными углами, изголодавшийся по ней, мне необходимо было доказать свои чувства не только словами, но и телом.
— Может, — произнесла она между поцелуями, — устроим голую субботу, а потом порежем ему шины?
— Ты читаешь мои мысли, — ответил я хрипло. Она потерлась о мое тело, заставляя терять каждую унцию терпения, которое накапливалось на протяжении ночи. Каждый час мне хотелось выбить ее дверь. И каждый час я говорил себе, что это будет плохая идея, которая заставит ее подумать, что я хочу лишь ее тело, тогда как мне нужна она вся.
— Больше никаких измен, — она прикусила мою нижнюю губу.
Я прошипел проклятие.
— Никаких измен. Но в основном потому, что ты пугаешь меня своими предложениями порезать колеса моего лучшего друга, затем кусаешь меня, я уже молчу про царапины по всей шее от твоих безумно длинных ногтей.
— Упс, — произнесла она. — Прости, увлеклась.
— Чем?
— Этим, — она ткнула пальцем в ямку на моем подбородке. — Мне бы хотелось, чтобы я могла называть тебя подбородок-жопка, — она со вздохом провела пальцем вниз по шее и завела его за ворот футболки, — но он сексуален.
— И это тебя огорчает?
— Людям нужны недостатки, помнишь?
— Думаю, я самый несовершенный мужчина, с которым ты когда-нибудь столкнешься… Я влюбился в младшую сестру собственной невесты и намеревался соблазнить ее накануне свадьбы.
Она выглядела, словно обдумывала это с минуту, а потом сказала:
— Что ж, для сведения, вероятно я была достаточно слабой, чтобы позволить тебе.
— Это бы нас погубило.
Эвери кивнула.
— А так, это разрушило меня.
Еще кивок.
— Меня тоже.
Вздохнув, я наклонился, наши лбы соприкоснулись.
— Я так сильно сожалею, малышка Эвери.
Ее глаза наполнились слезами.
— Хочу, чтобы ты спалил свой телефон. Нет, не так. Хочу, чтобы ты бросил его в бочку, поджег и скандировал вокруг что-нибудь вроде «Если я еще хоть раз позвоню этим женщинам или изменю, пусть мои яйца сгорят, а пенис отвалится».
Я нахмурился.
— Ты об этом думала, да?
— Не больше дюжины раз, но проклятие никогда не сбудется.
— Не повезло, — я подавил смешок.
— Знаю, — она надулась.
И за это я любил ее.
— Пойдем, — я наклонился, поднял ее на руки и как сумасшедший бросился в спальню, чтобы бросить ее на кровать. С угрожающей скоростью я стащил с себя одежду.
Когда Эвери, не шевелясь, уставилась на меня с приоткрытым ртом, я хлопнул в ладоши, привлекая ее внимание.
Она подпрыгнула.
— Меньше смотри, больше снимай, малышка Эвери.
— Я твоя девушка? — она ухмыльнулась.
— Обсудим это сейчас? Потому что есть столько других вещей, которые я бы предпочел делать языком.
— Торн.
Я стал красться к ней, медленно, шаг за шагом, пока не схватил за ногу и дернул по кровати к себе, стягивая шорты и футболку.
— Милые носочки, — пробормотал я.
— Торн!
— Да, — я избавил ее идеальное тело от всей одежды и сел между ног, — ты моя девушка.
— И однажды ты на мне женишься, — она вздернула подбородок.
— Однажды… — я вошел в нее, и напряжение немедленно покинуло меня. — Очень скоро… Я женюсь на тебе.
— Скоро? — простонала она, откидывая голову на кровать.
— Скоро, — поклялся я.
Глава 46
ЭВЕРИ
Он был зол.
Потому что я попросила перевести меня на работу к другому вице-президенту. Было что-то неправильное в том, чтобы оставаться личным секретарем Лукаса. Прошел всего один полный день на работе, а он вел себя как огромный сердитый медведь.