– Ты просто дура, что не спишь с ним, – говорила Натали. – Он заведет себе другую.
Я знала, что Ричард не такой, но не хотела рисковать, ведь я его в самом деле любила, поэтому я перечитала все свои вырезки из «Космополитен», чтобы все сделать правильно. Это случилось днем в воскресенье, когда его родители ушли из дома. Мы были в комнате Ричарда, и сначала я заставила его снять распятие, которое мать повесила у него над кроватью. Я думала, что будет больно – Натали это делала уже много раз, и она сказала мне, что в первый раз всегда больно, – но ничего подобного, совсем нет. Я не помню уже сам процесс, но две вещи я не забыла. Как Ричард гладил мои руки – так нежно, что я почти не чувствовала его прикосновений. И еще, когда я открыла глаза, глаза Ричарда были тоже открыты, и он улыбался мне, и я подумала, что никогда в жизни не была так счастлива, как в этот момент.
Когда я сказала Натали, что мы с Ричардом сделали это, она с таким восторгом меня поздравляла, как будто я вступила в элитный клуб. Для меня это стало началом новой жизни, и теперь я не понимала, почему так долго ждала.
Но тут же, неожиданно, все перестало быть таким восхитительным.
В следующую субботу мы с Ричардом в первый раз поссорились. Один из его друзей вез нас на вечеринку в машине своего отца. Он так ужасно вел машину, что я заставила его остановиться и вышла. Я сказала, что лучше поеду на автобусе, чем разобьюсь. Два парня постарше из нашей школы погибли в автокатастрофе в прошлом году, и мы все были от этого в шоке. Я ждала, что Ричард поедет со мной, но он только сказал, чтобы я не вела себя, как дура, и оставалась в машине.
Я так рассердилась на него, что вообще не пошла на эту вечеринку, а вместо этого отправилась домой пешком. Как только я добралась, сразу же позвонила Натали и рассказала ей обо всем, она меня поддержала: по ее мнению, я поступила совершенно правильно. Я знала, что она так скажет: мы всегда думали одинаково. Натали собиралась на эту вечеринку, и я попросила ее сказать Ричарду, что не обижаюсь на него и готова попросить прощения, если он признает, что был не прав. Я провела ужасный вечер в одиночестве, но я была уверена, что Натали устроит все наилучшим образом.
Я ждала, что Ричард позвонит мне утром и извинится. И ждала, что позвонит Натали и расскажет, что говорил Ричард. Но она не позвонила, и тогда я сама набрала ее номер после обеда. Ее мама сказала, что Натали нет дома. Это было странно: мы с Натали проводили вместе все выходные.
Тогда я позвонила Джил, чтобы узнать, что же произошло на вечеринке. Мы с Джил дружили уже тогда, но, поскольку я познакомилась с ней только в колледже, она не была моей близкой подругой. Тогда еще не была. Сначала Джил отвечала уклончиво. Ну, ничего особенного не было. Все как обычно. Слишком много народа набилось в трех комнатах, теплое пиво в бумажных стаканчиках. Тину Берриман вырвало прямо на лестнице.
– А что делал Ричард? – спросила я наконец прямо.
Джил не хотела мне говорить. Я практически вытащила из нее правду. Уходя, она зашла за своей курткой и увидела их обнимающимися на куче одежды.
На следующий день в школе ни Натали, ни Ричард не только не разговаривали со мной, но даже не смотрели в мою сторону. Как будто это я сделала что-то плохое. Когда я проходила мимо Натали или Ричарда в коридоре, они смотрели в сторону, словно меня не существовало. Мне казалось, что весь мир сошел с ума. Я говорила себе, что все это ужасная ошибка. Наверное, Натали с Ричардом решили меня разыграть. Почти весь день я проплакала в туалете.
После занятий я ждала Натали у ворот, так что она не могла пойти другим путем. Натали была с девочкой по имени Алиса. К счастью, Ричарда поблизости не было.
– Что случилось? – жалобно спросила я ее. – Почему ты со мной не разговариваешь?
Я плакала от обиды и от страха, я боялась, что Натали больше не захочет со мной дружить.
Натали посмотрела на меня сверху вниз, в ее голубых глазах… Неожиданно она оказалась на восемь сантиметров выше меня. Когда это она успела так вырасти, удивилась я.
– Я собираюсь встречаться с Ричардом. Если тебе это не нравится, нам лучше не общаться.
Я была так потрясена, что у меня даже голова закружилась.
– Хорошо, – сказала я. – Я никогда больше не буду с тобой разговаривать. Надеюсь, что вы будете счастливы.
После этого я убежала, потому что не хотела плакать при ней. Я думала тогда, что люблю Ричарда и ненавижу Натали.