— Что касается настоящей Гольды, избавься от неё, — добавил Вилфрит и снова углубился в деловую переписку.
— Простите, Вы приказываете мне убить госпожу Фаус? — Рикар молился, что всего лишь ослышался.
Господин Фаус пристально посмотрел на старшего телохранителя.
— Найди того, кто справится быстро, надёжно и бесследно. Я готов очень много заплатить, если потребуется.
Выйдя из кабинета начальника, Рикар подумал, что наступил самый жуткий и грустный день в его жизни. Но он глубоко ошибался…
***
Обычный автоматизированный грузовик-уборщик со сплюснутой кабиной, не предназначенной для перевозки людей, бесшумно передвигался на электротяге по ночному городу. Веером разбрызгивая перед собой мыльную пену, он тихонько жужжал щётками и отмывал дорожное полотно от пыли, чтобы через несколько минут по тому же маршруту прошла автопилотная поливальная машина и сильным напором воды смыла мутные разводы в канализацию. Только очень дотошный наблюдатель заметил бы, что грузовичок вместе с поливальной машиной выехали не из ворот депо коммунальной службы, а из промышленного ангара в нескольких кварталах от коммунальщиков, и что пена в его цистерне закончилась подозрительно быстро. Пока он неторопливо ехал на станцию за “дозаправкой”, те, кто находился в разделённой на две половины цистерне уборщика, с помощью сканеров в шлемах следили за происходившим под землёй.
— Грёбаный моющий пылесос, ненавижу такие выезды, — проворчал один из пары людей в угольно-чёрных экзоскелетах, ютившихся в потайном отсеке цистерны. — Ещё и шампунем воняет…
— Застегни шлем и включи фильтры, — меланхолично откликнулся второй, не отрывая взгляда от пола.
— Да почему я должен страдать из-за того, что нормальные машины для маскировки закончились? Вот ты терпишь, а нас в следующий раз в ассенизатор запихнут. И всё по твоей вине, между прочим, что из-за пустяковой работы приходится подбирать объедки за более требовательными к технике группами. Слышь, алё, я с тобой разговариваю. Глаз?.. Глаз?! Глаз, твою мать!
Обладатель первого экзоскелета грубо пихнул товарища в плечо, и тот покачнулся, как огромная металлическая неваляшка.
— Глаз, я сейчас сообщу командованию, что у тебя отсутствует реакция на внешние раздражители, и задание отменят. Ты этого добиваешься? Ты сегодня полный невменоз. Ну-ка, покажи лицо, чтоб я видел, что ты не под веществами.
Второй наёмник шевельнулся и через нейросвязь мысленно приказал системе экзоскелета убрать тонировку фронтального щитка шлема: на собрата угрюмо смотрел бледный мужчина с тёмными кругами под ярко-зелёными глазами. Он не спал уже двое суток после того, как начальство поручило ему простецкое, но щедро оплачиваемое задание по поимке и ликвидации беглой дочери Вилфрита Фаус. Первый наёмник тоже убрал маскировку лица: он оказался почти точной копией зеленоглазого брюнета, только цвет его радужной оболочки был светло-синим, а черты лица — более хищными в мелких деталях.
— Краше только в гроб кладут, — вынес вердикт синеглазый и тяжело вздохнул. — А ведь предупреждали тебя, что так всё и закончится! На хрена ты романтику развёл, как будто других баб кругом мало…
— Замолкни, Стерва, — отрубил Глаз, затемнив шлем и вернувшись к наблюдению за подземными проходами под толщей перекрытий. — Мне нужно сконцентрироваться.
Первый наёмник даже не обиделся, только хмыкнул и тоже перевёл взгляд на пол. Стервятником (сокращённо — Стервой) его прозвали за сомнительную привычку подбирать трофеи на местности после успешно выполненных заданий, в том числе — обыскивать трупы. Глаз? Он же входил в топ лучших снайперов третьего поколения генетически-модифицированных клонов организации под названием “Затмение”, и его правый глаз действительно обладал большей остротой зрения, чем левый: в процессе многочисленных перепрограммирований генетического материала “что-то пошло не так”, и зрение осталось несимметричным.