Темные глаза Винни не отрывались от меня.
— Тебе должно быть жаль, что такие люди, как ты, существуют.
Его слова действительно жалили, попадая в цель.
— Да, ты прав. — Я смотрел на его синяк под глазом и вспомнил о своем. — У тебя мощный удар. Я заслужил это, но спасибо, что сохранил мне зрение. Достаточно плохо и с одним глазом.
Лицо Винни смягчилось, и он улыбнулся в знак извинения.
— Эй, я рад, что не причинил слишком много вреда. — Он сделал паузу. — Она тебе очень нравится.
— Что ты имеешь в виду?
— Софи. Ты неравнодушен к ней.
Я почувствовал, как напряглись мои мышцы. Это ревность давала о себе знать.
— А ты разве нет?
— Да, но она никогда не была увлечена мной так, как тобой.
Ревность быстро сменилась любопытством. Я попросил его объяснить.
— Я видел, как Софи смотрела на тебя, когда ты обнял ее. И как танцевала с тобой. Прижималась к тебе. Ваши тела слились, словно ей не хотелось тебя отпускать. Никогда.
Его слова вызвали воспоминания о танце с ней, которые молнией пронеслись в моей голове. Я чувствовал то же самое, но не собирался говорить ему об этом. Он продолжил.
— Я также много фотографирую природу.
Я напрягся, ожидая, что он скажет мне, что был с Софи в Консерватории бабочек, и что именно он сделал те впечатляющие фотографии бабочек, которые были в ее телефоне. Лучше бы этот ублюдок этого не делал. Это наше особое место. К моему облегчению, он этого не сделал, а вместо этого сказал:
— Трава не может конкурировать с деревьями.
Я переваривал его странный выбор слов. Учитывая, насколько он физически был слабее по сравнению со мной, возможно, это какая-то аналогия. Он не собирался бороться за Софи.
Его взгляд упал на банки с краской на прилавке.
— Хочешь, чтобы я пробил?
— Было бы неплохо.
Он взял одну из банок и прочитал этикетку.
— Зеленая Луна… Это для Софи?
Я кивнул.
— Луна — ее любимая бабочка.
— Это мотылек, — поправил он.
— Точно. — Я скривил губы. — Это предложение мира. Она очень зла на меня.
Он усмехнулся.
— Не волнуйся, я хорошо знаю Софи.
Насколько хорошо? Ревность снова выпустила яд в мои вены. Он трахал ее? Вопрос горел на моих губах, но я прикусил язык, когда щеки моего заклятого врага залились краской смущения.
— У Софи в сердце нет обиды. Она это переживет. — Он пробил последнюю банку. — Кроме того, как я уже сказал, она запала на тебя.
Его слова пронеслись у меня в голове, пока он упаковывал банки с краской. У моей Бабочки, конечно, был странный способ показывать свои чувства. Может быть, он просто играл со мной, чтобы я не ударил его снова. И вдруг вспомнил другую причину, по которой я пришел сюда. Прежде чем Хреноблик протянул мне пакет и чек, я залез в нагрудный карман пиджака и достал маленькую коробочку без опознавательных знаков.
— Это для тебя.
Он удивленно посмотрел на меня.
— А?
— Возьми. — Я протянул ему коробку. — Открой.
С озадаченным выражением лица жилистый менеджер магазина снял крышку. Его глаза выпучились.
— Ни хрена себе!
Это конечно не мой штраф за превышение скорости, хотя я бы солгал, если бы не сказал, что думал о том, чтобы отдать его ему. Это всего лишь подарочный сертификат на пять тысяч долларов в B&H Photo, лучший и самый большой магазин фотоаппаратов в городе… возможно, даже в мире.
— Софи подговорила тебя на это? — заикаясь, промямлил он, все еще не в силах моргнуть глазами.
— Нет. Она понятия не имеет.
Он потерял дар речи.
— Это меньшее, что я мог сделать за то, что разбил твою камеру.
Его челюсть упала на пол; бедный парень пребывал в шоке.
— Мужик, я не могу этого принять.
— Оставь себе. Я хочу, чтобы он был у тебя. Кроме того, он не подлежит возврату, а мне он не нужен.
— Ого! — на выдохе произнес Винсент. — Спасибо, братан. Я думал, что ты придурок, но это не так.
Я усмехнулся.
— А я думал, что ты — мудак, но это не так.
Винсент тоже рассмеялся.
— Я все еще не могу в это поверить.
— Купи себе самое лучшее оборудование. Все, что тебе нужно.
— Обязательно.
— Я зашел в Instagram и посмотрел твои фотографии. У тебя настоящий талант, Гарсия.
— Спасибо, — скромно проговорил он, протягивая мне пакет с зеленой краской и мою Visa.
— Мне бы хотелось поработать с тобой над моей будущей коллекцией.
Глаза Винсента снова выпучились.
— Серьезно?
— Да ладно. Я что, похож на трепло?
После молчаливого покачивания головой он встретил мой взгляд с серьезностью.
— Я тоже не брехун. Если тебе интересно… Я никогда не спал с Софи.
И я поверил ему. Меня захлестнула головокружительная смесь облегчения и экстаза.
Он бросил чек в сумку.
— Роман, она сильная, но хрупкая. Будь с ней нежен.
Я пытался вникнуть в его слова. Он хотел сказать мне, что Софи — девственница?
Когда наступит подходящий момент, я это обязательно выясню.
Глава 26
Софи
Наверное, со мной было что-то не так. Вчера вечером я пребывала в смятении, не желая больше его видеть, но сегодня утром мне хотелось, чтобы Роман выбил дверь. Ворвался в мою комнату, подхватил меня на руки и осыпал извиняющимися поцелуями. Стук в дверь прекратился. Я слышала, что он ушел, и осталась в постели, пытаясь разобраться в своих противоречивых чувствах. Мне бы следовало ненавидеть его за то, как он вел себя прошлой ночью на свадьбе Харпер, но вместо этого страстно желала его.
Наконец, спустя час, который безбожно долго тянулся, я вытащила себя из постели и сняла помятое платье и туфли на шпильках. Ноги болели, но не так сильно по сравнению с болью, приносимой воспоминаниями о танце с Романом в них. И в ослепительном платье. Сердечная боль, которая, казалось, отступила, пока я спала, вернулась с новой силой. Я не могла встретиться с ним лицом к лицу. Поэтому собиралась весь день проваляться в постели. И, поменяв кружевное белье на фланелевую пижаму, уже собралась забраться обратно под одеяло, как зазвонил мой телефон. Решив, что это могли быть мои родители — они обычно звонили мне каждое воскресенье после церкви — и, убедившись, что Романа по близости не было, отперла дверь и подобрала сумочку и телефон. Звонок прекратился прежде, чем я успела ответить.
Теперь, окончательно проснувшись, я свернулась калачиком в маленьком мягком кресле и проверила свои электронные письма, сообщения и пропущенные звонки. Все они были от Харпер. Их, наверное, было больше сотни. И все они примерно одного содержания.
Харпер: Где ты?
Харпер: Что случилось с тобой прошлой ночью?
Харпер: Что происходит?
Харпер: Почему ты не берешь трубку?
Харпер: ПОЗВОНИ МНЕ!
Телефон снова зазвонил. Роман? Хотел умолять о встрече? О прощении? Нет, это вновь была настырная Харпер, и ей хотелось пообщаться со мной в FaceTime. Разочарованная, я ответила, настраивая телефон на функцию видеочата.
Не сказав даже «привет», она сразу перешла к бесконечному рассказу о своем медовом месяце, восторгаясь потрясающим отелем, в котором они остановились — эксклюзивном Four Seasons Ocean Club, — и дразня меня захватывающими видами сверкающего песка и бирюзового моря, а также крупным планом ее красного бикини за триста долларов. Ее свадебным подарком от какого-то дизайнера. Думая о Романе и катастрофе, в которую скатилась прошлая ночь, я слушала ее вполуха. Она перевела камеру на Дерека, который в плавках помахал мне рукой с шезлонга, потягивая какой-то тропический напиток. У нас было правило — никакой наготы или снимков члена.