- Папа, играть хочу.
Марина мужу ребёнка отдала и с дивана поднялась.
- Тогда старайся, очень надеюсь, что тебе всё удастся. А я пойду проверю, какие Эля вещи собрала. – Направилась к лестнице, но потом вернулась и к Диме наклонилась. – Почему я всё время так переживаю, когда она едет на каникулы к отцу?
- Потому что скучать будешь?
Марина подбородок рукой подпёрла, потом подула Грановичу на затылок, понаблюдала, как волоски на его макушке, которые до этого хулигански топорщились, ложатся на место.
- Это да, но ещё почему-то переживаю.
Дима сына на пол опустил, а потом развернулся вполоборота, и жену обнял.
- Мариш, если ей будет там некомфортно, мы её заберём. Элька не тот человек, который будет молча терпеть. Да и Даша тоже.
- Я даже рада, что она будет у Нины Владимировны жить. У Игоря всё-таки ребёнок маленький, и у них свои привычки. Помнишь, что она рассказывала?
- Да не думай ты об этом, и голову себе не забивай. Да и Антон через несколько дней уже туда поедет, так что не переживай. Он приедет и всех построит.
Марина улыбнулась.
- Мне кажется, Нина Владимировна его уже боится.
- Кто меня боится?
Марина на голос сына обернулась, посмотрела на него, заспанного, и руку к нему протянула. Антон послушно подошёл и наклонился к ней за поцелуем. За прошедшие четыре года он заметно вытянулся, в плечах раздался, наверное, благодаря плаванию, и вот сейчас уже становился всё больше похожим на Игоря, внешне. Только характер совершенно другой, не в пример отцу решительный и серьёзный. И лишних нежностей не терпел, только матери позволялось его обнимать и целовать, и к ней он без всяких пререканий наклонялся и все её ласки послушно принимал. Правда, пыхтел при этом и смущался, чем родителей смешил.
- Бабушка тебя боится. Ты будь с ней помягче, когда поедешь.
- Да, - кивнул Гранович, усмехаясь, - и не рассказывай ей про дачи, сноуборды и летний лагерь в Англии. А то ты любитель старушку шокировать.
- Так она же спрашивает про мои дела!
- Про контрольные расскажи.
Антон откровенно скривился.
- Очень весело.
- Зато ей спокойнее.
Рома подошёл к брату, за руку того ухватил и потащил к ковру. Антон же с родителями разговаривал, идти не торопился, и Ромке приходилось ногами упираться в пол, но продолжал брата за собой тянуть. А когда понял, что не справляется, захныкал, пытаясь внимание на себя обратить.
- Хочу, хочу! Мама!
- Антош, поиграй с ним.
- А меня покормят?
- Конечно, покормят. Ты вчера во сколько вернулся, кстати?
Этот вопрос матери Антон проигнорировал, подхватил младшего брата на руки и на спину взвалил. Ромка залился счастливым смехом, а когда оказался на ковре, сразу принялся показывать Антону свой гараж. А Дима усмехался, наблюдая за пасынком, а когда Марина ушла на кухню, так и не дождавшись от сына ответа, негромко поинтересовался:
- Я надеюсь, ты помнишь, что у нас с матерью ребёнку три года?
Антон обернулся на него, посмотрел с некоторым удивлением.
- Конечно.
- Очень хорошо. Нам пока этого хватит, внуки не нужны.
Антон вначале вспыхнул, затем вспомнил, что нужно держать лицо и тогда уже откровенно скривился.
- Я постараюсь.
- Очень рассчитываю на это.
- Маме не говори, - попросил мальчик после паузы.
- С ума, что ли, сошёл? Боюсь, она к такому ещё морально не готова.
Антон отвернулся, но Дима всё-таки заметил скользнувшую по его губам улыбку.
К тому времени, когда Игорь приехал, Марина дочь уже, кажется, в сотый раз обняла, расцеловала, а Антону, который принялся над сестрой посмеиваться, досталось на орехи.
- Что ты её задираешь? Она на десять дней уезжает!
- Так я тоже уеду, послезавтра.
- Вот послезавтра мама тебя и будет целовать. – Эля за Марину уцепилась, обхватив руками за талию. – Будете по мне скучать?
- Конечно, будем, малыш.
- Ничего, я там совсем немножко поживу и обратно приеду.
Марина улыбнулась в ответ на эти слова дочери. Ещё раз ту поцеловала. А когда приехал бывший муж, по сложившейся традиции, прежде чем отпустить с ним детей, принялась его инструктировать:
- Следи, чтобы она ничего холодного не ела. Игорь, слышишь? Никакого мороженого и коктейлей молочных. Недавно совсем у неё горло болело и кашляет до сих пор. А на креветки у неё аллергия, помнишь?
- Помню, - отозвался Игорь и посмотрел весьма выразительно. – Всё я знаю и всё я помню.
- Очень на это надеюсь. Чаю ещё налить тебе?
- Давай. – И на часы посмотрел. – И мы поедем, а то стемнеет, не заметишь как.
Марина кивнула, подлила ему чаю и тарелку с порезанным пирогом ближе подвинула. Присела напротив, поспрашивала бывшего мужа о жизни, поздравила с успехами в бизнесе, а уже в следующую секунду подскочила, когда совсем рядом послышался громкий плач. Дима на кухню вошёл, с Ромкой на руках, Игорю кивнул и поздоровался, но руки не подал. А Ромка куксился и кулачком слёзы вытирал.
- Что такое случилось? – спросила Марина у сына и руки к нему протянула. Он к ней потянулся и горько всхлипнул. А Игорь воспользовался моментом и из кухни вышел, только на Марину посмотрел и рукой указал в сторону лестницы, собираясь Антона проведать. С Дмитрием они до сих пор общего языка так и не нашли, хотя, так для всех было проще, и поэтому Марина не настаивала, да и говорить им, по сути, было не о чем, кроме детей, конечно. И оказываясь рядом с другом, они замыкались, а окружающих это заметно напрягало, не знали, как себя вести, чтобы обстановку разрядить, поэтому и в этот раз Марина не стала бывшего мужа останавливать и напоминать про недопитый чай. То, как двое мужчин старательно избегают общения, наблюдать было неловко и неприятно.
- Что случилось, - хмыкнул Гранович, возвращая внимание Марины к проблеме младшего сына, - получил, наконец, от Семёна лапой по носу.
- Что? – Марина детскую ладошку от поцарапанного носа убрала, подула на едва заметную розовую полоску. – Ну, ничего страшного, всё пройдёт.
- Деётся! – возмущённо выдал Ромка и маму за шею обнял, прижавшись к ней.
- Дерётся, - повторил за сыном Дмитрий, - а ты зачем его за хвост таскаешь? Сколько раз тебе сказано было?
Марина на мужа укоризненно посмотрела.
- Не ругай его.
- Я не ругаю, я предупреждаю на будущее.
- Папа, я уезжаю! – Эля к Дмитрию подошла, и руки вверх подняла, как маленькая. Гранович её поднял, Элька его обхватила руками и ногами и щёку подставила для поцелуя. – Я тебе позвоню.
- Только папе позвонишь? – удивилась Марина.
- Так он без меня всё забывает! Я буду ему напоминать, по телефону.
- Да уж, куда я без тебя.
Они проводили Игоря и Элю до двери, вместе махали им на прощание, особенно Рома старался, а когда машина отъехала и Дима дверь закрыл, Ромка опомнился и расплакался, стал спрашивать, куда Эля уехала. Марина сына качала, по спине гладила, успокаивая, а между делом послала мужу язвительную улыбочку.
- Ты невыносим. Просто невозможен, - проговорила она выразительным шёпотом, продолжая сына укачивать.
Гранович, конечно же, всё понял, но глаза удивлённо округлил.
- Я?
- Ты даже поздоровался с ним сквозь зубы!
- А как должен был? Обнять?
Она легко отмахнулась от него.
- Ну тебя. – К дивану подошла и села. Ромка уже не плакал, только куксился, а потом занялся её серёжкой, с интересом её разглядывая, даже решил на зуб попробовать. А Дима подошёл к ним и на корточки присел. Взял Марину за руку, пальцы её сжал, а потом наклонился и лбом прижался к её ладони. Марина волосы его взъерошила. – Ты собственник. Прав был папа.
- Он тебя предупреждал, да?
- Да.
- Но ты не прислушалась.
Марина сына усадила, и Ромка к отцу полез, тоже за волосы его ухватил.
- Не прислушалась, - посетовала Марина с улыбкой. – Я же тебя люблю.
Дима посмотрел на сына, подмигнул ему, а к Марининой открытой ладони губами прижался.
- Я тоже тебя люблю.
Конец