Следователь меня раскручивал на измену, мол, он не только с тобой был, через этаж выше жила Ника. Я по-всякому ничего не знала, что он там распространял. Ника-то была чиста, я бы почувствовала, но давить на болевые точки менты умеют.
*
– А если бы я была не с тобой, как бы ты тосковал?
Стас сощурился и потянулся к себе правой рукой…
– Позволь, я покажу, как я это делаю. Лучше всех, и только для тебя…
Я могу это сказать ТАК порочно, что сдаётся любой нецелованый- неласканый.
Как он меня потом оплёл-заплёл и взял совершенно волшебно, мне и не вспомнить.
Когда у нас закончилось то самое, одновременно, так вместе хорошо, то на глаза сразу попались часы, на них было 22:24.
Мы оба, не сговариваясь, задались загадкой, а я витала там ещё, под потолком, и выдала затаённое:
– Мне кажется, это – твой размер…
Стас хмыкнул, расцветая улыбкой:
– И не мечтай, это температура за окном.
*
Вот он лежит под окном – город, со своей стариной и слезящимися огнями в пелене вечного дождя, пойди и возьми его. Я молода и умна, и завоёвывала Город много раз, но Он как был допрежь, так и остался неприступным. Железобетонный…
Я пахала как вол, и мне предложили место шеф-повара в нашем ресторане, а мой коллега переспал с хозяйкой и получил это самое место.
Через два года он признался мне приватно одним вечером в баре, лучше бы не говорил: жена на сносях, нужны были деньги. А я Машку подымала, мне себе даже на трусы денег не было.
Что на это скажут адепты?..
*
– Ты скажи, КАК ты хочешь? Я всё сделаю…
– Помолчи… всё будет, как ты захочешь.
Я не могу спорить и отдаюсь в его руки. И губы. И будто бы навеки.
*
Этот был у мормонов в больших чинах. Я зашла в воскресенье к ним в церковь, она у нас в городе в лучшем месте, в чистой берёзовой роще (они её сами проредили и очистили), посмотрела службу, а вышла уже не одна, вместе с ним. Ничего такого на него не отозвалось, правда…
Так себе, силуэт ушастый.
Предложил мужчина выпить коньяку, взял гитару. Заговорил будто из вежливости, а тонкий лебединый гриф оковал сильными пальцами левой руки, поднятой выше макушки.
И на блеклой вывеске появилися глаза. Запел сразу же и не смог остановиться до темноты.
Четыре часа пел.
Покори-и-л…
Со мной он был неотступно целую неделю: я и коньяк.
Я же не знала, что он был до того в завязке, мормоны его из запоев вытянули, провели до высшей ступени посвящения, хорошо платили.
После этого он исчез: и ни я, ни мормоны его больше не видели.
*
– Ты не носи синюю рубашку. У тебя серые глаза, рубашка обесцвечивает тебя нАпрочь.
– Так я её сниму.
– Во-от… И джинсы тоже… Иди-ка ты сюда-а…
– Как хорошо-о, что ты усы сбрил, я бы не смогла с тобой встречаться. Совсе-ем…
Ни с кем, у кого присутствует растительность на лице.
*
Раз уж все мужики – козлы, мы с Анькой решили переспать. Друг с дружкой, или подруга с подружкой? Долго ржали: "смеялись-тряпки жгли" – ничего не получается. Нанюхались «кокса» – никак. А когда выпили вискаря, нас и понесло по всем ночным заведениям. Не то, что самим переспать, отшивали ведь реальных мужиков, да и проснулись на следующий вечер ни с чем.
Он смеётся и не верит, потому что сегодня я особенно нежна. Завтра годовщина смерти сестры.
*
Его старенькая "семёрка" уныло визжит на пути к кладбищу. Мы выходим, и свербит сердце знакомая дорога, как прилежная оса на плече.
Две могилы рядом, но места нет для третьей. Я не могу себя сдерживать, и когда он пытается взять меня за руку на тропинке внутри соснового парка мёртвых, я вырываю руку.
Потом он всё окончательно испортил, когда мне захотелось выпить кофе с видом на площадь, где пасутся на брусчатке радужные мыльные пузыри среди восторженной малышни. А он привёз меня к себе домой, обещал свою кофеварку и нестерпимое радушие – хуже сочувствия.
Большой одинокий мальчик.
Да что он знает об одиночестве: среди могил и без вести пропавших…
А кофе мне нельзя, и он первый понял и протащил меня по врачам. Сейчас я состою на учёте у кардиолога.
Это он говорит: "Я искал и нашёл", а я никогда не искала, только выбирала среди поклонников. Был один случай, с тем ди-джеем, я сама ему предложила общение шире, чем разговор за стойкой, а он уклонился. Вскоре он уехал в круиз "Мальборо" по Сибири, крутить свои диски. Дошли слухи, что где-то в Томске он завис в тамошнем гей – клубе.
Тогда всё понятно.
*
Вскоре я осознала, что нужно встречаться только с взрослыми мужчинами. Мне сейчас и в 32 дают не больше 25-ти, а недавно я вообще сходила за нимфетку. Мне на днях в гинекологии врачиха процедила сквозь зубы: